20. Style journalistique

[Saranzia]

1.4 Style journalistique
Le style journalistique est un des styles les plus ouverts dans le système des styles fonctionnels de la langue. Il est ouvert aux éléments des styles scientifique et littéraire et aux moyens du langage courant ou familier, de même que certains moyens stylistiques (tropes) y trouvent leur expression. Son caractère ouvert s’explique avant tout par les facteurs extralinguistiques, dont le plus important est la diversité des sujets, sur lesquels le journaliste focalise son attention. Parmi les facteurs intralinguistiques qui contribuent au caractère ouvert, c’est surtout l’image de l’auteur qui sélectionne les moyens langagiers appartenant aux autres styles pour réaliser une tâche créative qu’il s’est posée.
Mais la particularité essentielle de ce style est « l’alternance de l’expressivité et du standard » (V. Kostomarov), conditionnée par la fonction de l’influence sur le destinataire et celle de la communication. Selon la prédominance soit de l’expressif soit du standard il est possible de distinguer les sous-stylesinformatif et publiciste. Chacun des sous-styles a sa propre structure des genres : le sous-style informatif comprend les genres informatifs (la brève - краткаяинформация ; le filet – заметка – entrefilet, notice, ; l’article, le compte rendu, le dossier) et élaborés (l’enquête, le reportage, l’interview) ; le sous-style publiciste englobe les genres de commentaire (l’éditorial-передоваястатья; редакционнаястатья; редакционный; издательский, le dessin d’actualité, la critique, la chronique, la tribune libre- свободнаятрибуна", мнениечитателя) et autres (l’écho, le billet-небольшаясатирическаяилиполемическаястатья, заметка, le courrier des lecteurs, le portrait, les marronniers- дежурнаястатьянатему, возобновляющуюсякаждыйгод, la rubrique des chiens écrasés-отделпроисшествий, скандальнаяхроника...).
Le sous-style publiciste dessert les relations politico-idéologiques, socio-économiques et culturelles, c’est pourquoi son importance a considérablement augmenté ces derniers temps. Le sous-style publiciste a ses particularités à lui : il dispose d’un vocabulaire spécifique qui a trait aux sujets de base des mass-médias ; il devient le berceau où se forment les concepts qui sont multipliés par les médias et qui s’ancrent ensuite dans la conscience de masse. Ce sous-style se caractérise par une appréciation déclarée ou cachée qui dépend du barème (échelle, degré, mesure) des valeurs de l’auteur ou de l’édition. C’est l’image de l’auteur créant une atmosphère définie d’information, qui est spécifique dans ce sous-style. C’est l’orientation moderne des médias sur la création, et non sur les stéréotypes, qui se révèle le plus distinctement dans le discours publiciste, ce qui s’atteint par les moyens du jeu de langue, par la création du contexte vertical à l’aide des citations et par l’ironie omniprésente.
La valorisation (l’évaluation/ l’appréciation) est un trait universel du style journalistique. Elle ne se limite pas au système lexical de ce style mais transperce tous les niveaux des textes journalistiques. La valorisation, en tant que facteur essentiel formant le style des matériaux journalistiques, commence à agir déjà à l’étape initiale de la création du texte. La valorisation se manifeste dans la sélection et la classification des faits et phénomènes de la réalité, dans leur description du point de vue déterminé, dans la corrélation (la proportion/ le rapport) des éléments positifs et négatifs, dans l’emploi des moyens linguistiques spécifiques. C’est cette information transformée que consomme le lecteur.
La valorisation peut être déclarée et cachée. Le trait distinctif de la journalistique moderne est devenu le refus à la propagande évidente. La propagande s’est substituée par une manipulation habilement voilée de la conscience de masse. Ce sont, en général, les éditions d’opposition qui abondent en exemples de la propagande déclarée.
Un des composants constants du sous-style publiciste est le barème des valeurs , qui se base sur l’opposition « le sien – étranger » . Le barème des valeurs est un des universaux qui joue un rôle principal dans le choix et la distribution des moyens évaluatifs dans les textes de la communication de masse. Elle aide le langage publiciste à établir les oppositions contenant les mots, proches par le sens mais nettement opposés par « l’impression stylistique » qu’ils évoquent. On pourrait citer, en guise d’exemple, un extrait d’un article de DimitriKochko, journaliste français d’origine russe : « Après le summit de G8 en Allemagne en juin 2007 et la proposition de Poutine de placer la DCM américaine à l’Azerbaїdjan, la position de Bush est toujours représentée par les verbes « a souligné, a expliqué », tandis que Poutine « affirme ». Un tel emploi des verbes qui ne supposent pas la même connotation, est systématique et permanent. L’idée en est d’établir une vérité éternelle, émise par les « bons gars », qui « soulignent » et « expliquent » leur position, et par les « affirmations » et « opinions » douteuses des étrangers, et même des Russes « méchants ». Ainsi, peu à peu, le lecteur acquiert un réflexe conditionnel de la division en bons et méchants, et s’installe la convenance politique qui est impossible à contester. »
Bien que l’article soit écrit en russe, l’idée du barème des valeurs est nettement visible dans la traduction.
Les sigles ne sont pas rares dans les textes journalistiques (UBM, BAT, SDR, SGJ, CCE), de même que les abréviations très répandues dans tous les domaines de la vie française, et la presse n’en est pas une exception. Aux mots du glossaire tels que «hebdo», « infos génés », « col », « inter », « redac’chef », « nécro », « édito » s’ajoutent les autres :
« ...le candidat Sarkozy s’est comporté en pro de la com et de la télé. – ...кандидатСаркозивёлсебякакпрофи СМИителевидения ». [7]
La langue de presse, étant le point de croisement de différents domaines de la vie moderne (sport, économie, politique, religion, armée, culture, mode), absorbe les unités lexicales – mots, groupes de mots, phraséologismes – et commence à les employer au sens figuré. Ce phénomène tellement répandu dans la langue de presse d’aujourd’hui offre à celle-ci plus d’originalité, d’expressivité, d’images non usées, mais ajoute aussi une connotation, une valorisation aux faits traités dans un article, par exemple :
« ...le réseau Internet portera le coup de grâce (благословение; благодать) à la presse d’information... » [11] ;
« ...Minc et Plenel ont mis en place une “stratégie du tiroir-caisse (выдвижнойящик-касса )” » [11] ;
« ...pour la première fois dans l’histoire du journal, la balle est dans le camp des actionnaires extérieurs » [8] ;
« ...chercheurs et universitaires ont peu à peu concédé aux brigadiers du spectacle le rôle d’arbitres des élégances intellectuelles » [4] ;
« Le roulement de tambour battu(сбарабаннымбоем, подгрохотбарабанов 2) быстро, недаваяопомниться) par “Le Monde” autour du livre d’Éric Maurin obéit à la même logique » [4] ;
« En 1990, lors de l’élection par la Société des rédacteurs (SDR) de son candidat à la direction du “Monde”, Daniel Vernetcoiffe sur le poteau (датьопередитьсебявпоследниймомент, насамомфинише... )Jean-Marie Colombani... » [8] ;
« ...ce genre d’amnésie sélective constitue un obstacle à la critique radicale des médias, sacrifiée sur l’autel (жертвенник; церк.престол; алтарь) des vanités individuelles » [4] ;
« Disposé à rejouer comédie-ballet du bourgeois gentilhomme, l’industriel de l’information se grime en aristocrate de la pensée » [4]
« ...la gestion du média par le marché ne serait pas un problème si la cloison entre le monde industriel et le monde journalistique était étanche... – …управление СМИ спомощьюрыночнойэкономикинебылобыпроблемой, еслибыперегородкамеждуиндустриальнымижурналистскиммирамибыланепроницаемой… » [12]
Telles sources comme la poésie et l’histoire fournissent aux journalistes de très belles images à diverses connotations (ironique, sarcastique, hyperbolique etc.) qu’ils ne peuvent s’empêcher d’évoquer dans leurs textes :
« Dans les années qui suivent l’échec de Daniel Vernet, le bateau ivre de la rue Falguièrepériclite, tant en interne (" Entre les partisans de l’infortuné Vernet et nous flottait une atmosphère de Saint-Barthélémy "), que sur le plan économique... » [8] ;
« Une perspective apparemment terrifiante pour l’ancien militant révolutionnaire que fut EdwyPlenel » [4] ;
les sous-titres de l’article consacré à la critique du Monde : « La République des copains », « Paris vaut bien une messe... » [4]
Vu leur caractère extrêmement valorisant, lorsqu’ils sont employés dans le texte publiciste, les argotismes, les termes du style bas, du registre populaire du langage forment une couche à part dans le langage journalistique :
« Tantôt ils draguent les médias d’influence pour acquérir à bon compte la notoriété... – Либоониразыскиваютвлиятельноемасс-медиа, чтобыбезтрудадобытьсебеимя… » [4]
« Les rapports entre journalistes et intellectuels : cul et chemise ? – Журнализмиинтеллигенция: неразлейвода ? » [4]
« ...Luc Le Chatelier, délégué syndical SNJ qui ajoute : “Morceau par morceau, tout fout le camp !” – …ЛюклеШателье, делегированныйпредставительпрофсоюзажурналистов, добавляет: “Почуть-чуть, вселетиткчертям!” » [11]
les aspects les plus critiqués dans l’ensemble de la presse écrite française sont, avant tout, la commercialisation de ce secteur, les liaisons entre journalistes et hommes politiques, le passage des médias de main en main. Mécontents de ces tendances, les journalistes libres et francs tâchent de montrer à tous le vrai visage de la presse de masse. On peut trouver dans leurs articles critiques un tas de métaphores à connotation péjorative et de comparaisons imagées, un bon nombre de périphrases et d’allusions évidentes et cachées. Cette multitude des figures stylistiques et leur valeur axiologique créent une attitude bien désagreable, négative envers la presse française. De nombreux exemples en temoignent :
« On dira : vous savez, c’est Jean Daniel, son immodestie est légendaire ! À ceci près que Laurent Joffrin - qui n’est pas Jean Daniel : l’un a fréquenté Nasser, Sartre et Camus, l’autre tutoieSarkozy - est tout aussi sensible aux flatteries que ses subordonnés lui servent. – Кто-нибудьскажет: знаете, этотЖанДаниэль, его “скромность” сталапритчейвоязыцех! С одним только исключением, что Лоран Жоффрен - который совсем не как Жан Даниэль: первый встречался с Насером, Сартром и Камю, а второй на “ты” с Саркози - так же падок на лесть, которой его окружают подчиненные ». [5]
« Maisindéniablement, lesecteurdelapresse écriteconnaîtunprocessusde“rentabilisations” ravageuses. – Однакопечатнаяпресса, бесспорно, переживаетсегодняпроцессопустошительногоповышениярентабельности ». [11]
« Silesystèmedominantactuel (marché politique) aacquisuntelpouvoir, c'estavanttoutparcequ'ilaréussi à fairemainbassesurlesmédias. – Современнаядоминирующаясистема (политическийрынок) приобрелатакуювласть, преждевсего, потому, чтоейудалосьзавладетьСМИ ». [12]
« En étant vendu à l'industrie, le milieu journalistique était évidemment plutôt content devant l'espoir d'être libéré du fardeau du politique. Il ne se doutait pas qu'il tombait sous un joug encore plus ravageur, celui de la perversion narcissique du marché. – Будучипроданнойиндустрии, журналистскаясредабыла, скорее, довольна, избавившисьотполитическойзависимости.Она, однако, не догадывалась, что попала под еще более разрушительное иго – иго развращающего самолюбования под воздействием рыночной экономики ». [12]
« Il existe encore des journalistes courageux, capables de mettre leur emploi et leur vie en danger au nom de la vérité. Seulement ces derniers ne donnent plus le la de leur profession. – Ещеможноотыскатьжурналистов-смельчаков, готовыхпожертвоватьсвоимместомижизньювоимяправды.Правда, онинезадаюттонсвоейпрофессии ». [12]
« Accepter d'un patron de médias quelques récompenses paraît inoffensif, sans grandes conséquences. Enréalité, celascellel'espritdanslebéton. – Принять от начальника СМИ какие-либо поощрения кажется делом безобидным, без серьезных последствий. На самом деле, это приводит к замуровыванию духа в непробиваемый бетон ». [12]
« Des journalistes étrangers mettaient eux aussi le doigt sur certaines aberrations hexagonales. Mais au lieu de profiter de ces moments de lueur pour faire une grande autocritique et rectifier le tir, le système se dépêchait au contraire de le faire oublier. A l'image de ces familles où serpente silencieusement un secret, chacun trouvait son compte à ne pas jeter de pavés dans la mare. Seulsquelqueshérossuicidairess'yrisquaient. – Иностранные журналисты также совершенно верно указывали на некоторые ошибки французской прессы. Но вместо того, чтобы воспользоваться этими моментами просветления, занявшись самокритикой, и подкорректировать тем самым свои действия, система, наоборот, старалась поскорей об этом забыть. По примеру тех семей, в которых таится секрет, всем было удобно не предавать огласке скандальные разоблачения. Лишь некоторые герои-самоубийцы пытались рискнуть ». [12]
« SionpouvaitmettreParisenbouteilleetsilesmédiasavaitobéi à leurvocations, ilsauraientpermis à lamondialisationd'êtreunbienpourleplusgrandnombre. – ЕслибыСМИдействовалисогласносвоемупредназначению – аПарижможнобылобызасунутьвбутылку, – онибыпомоглиглобализациистатьблагомдлянаибольшегочислалюдей ». [12]

6. Même avant la clôture officielle, les Etats généraux de la presse étaient déjà largement discutés et critiqués sur Internet. Nous présentons ci-dessous quelques exemples les plus éloquents de cette crititque :
« Sarkozy lance-t-il des “Etats placebo” de la presse ? – СаркозиоткрываетПсевдо-генеральныештатыпечатнойпрессы ? » [13]
« “Soit c'est un vrai lieu de débat où chacun apporte son opinion pour aboutir à de vraies avancées. Soit c'est totalement pipeau.” Dominique Pradalié considère que dans ce dernier cas, ce Grenelle n'aura qu'une conséquence sur la presse : “Le malade mourra guéri.” – “Либоэтонастоящееместодлядебатов, гдекаждыйвысказываетсвоемнение, чтобывконцеконцовпродвинутсявперед.Либо все это полная чушь”. Доминик Прадалье считает, что во втором случае эти переговоры приведут лишь к одному последствию для прессы: “Больной умрет здоровым” ». [13] [Les accords dits “de Grenelle” ont été négociés et conclus pendant Mai 1968 au siège du ministère du Travail français situé Hôtel du Châtelet (127, rue de Grenelle, Paris, 7e arrondissement). Par antonomase, un Grenelle désigne dans le langage médiatique – par facilité politique et journalistique – un débat multiparti réunissant des représentants du gouvernement et d'associations professionnelles et/ou d'ONG, portant sur un thème spécifique et visant à légiférer ou à prendre position.]
« ...ces Etats généraux [...] donnent, au final, l’impression de ne reposer que sur la réunion de conclaves de gens initiés. – … витоге, создетсявпечатление, чтоэтиГенеральныештаты [...] зиждятсялишьнасобранииконклавовпосвященных ». [14]

7. Les journalistes français créent souvent des images très colorées, développées, non sans ironie ou sarcasme.
« Le juriste new-yorkais [...] a recentré une nébuleuse de baronnies hétéroclites sur le métier de départ... – ЮристизНью-Йорка [..] перенаправилдеятельностьогромногоскопленияразнородныхиобширныхотделовнаихпрямуюобязанность… » [2]
« Le “sauveur” n’a pas l’habitude de se contenter d’un strapontin. – « “Спаситель”неимеетпривычкидовольствоватьсялишьвторостепеннойпозицией ». [2]
« ...les décisions [...] : réduction drastique de la pagination, dérive partisane et “people” ... – …решения […] : резкоесокращениеколичествастраниц, уходсторонниковиизвестныхлюдей… » [6]
« M. Mougeotte qui prône un décloisonnementquotidiеn et magazines… – ГосподинМужот, которыйвосхваляетустранениеграницмеждуежедневнымигазетамиииллюстрированнымижурналами…» [6]
« Mittérandavaitditquel’onavaitjeté sonhonneuraux“chiens”. – Миттеран сказал, что они [журналисты] набросились на его честь, как собаки ». [10]
« Lа volonté d’endécoudreaveclapresse… – Желание вступить в рукопашный бой с прессой… » [10]
« ...sesplusprochescollaborateursn’ontpasdemotsassezdurspourlesjournalistes, à l’imagedeRamaYadequin’hésitepas à parlerde“charognards”. – …его самым близким соратникам не хватает грубых слов для журналистов, наподобие Рама Йад, которая с уверенностью называет их “стервятники (подонки)” ». [10]
« Je me rappelle aussi que des rumeurs distillées par une certaine presse ont conduit au suicide de Pierre Bérégovoy. – Я такжепомню, чтослухи, распространённыенекимизданием, привеликсамоубийствуПьераБереговуа ». [10]
« NDLR: titrée “Le président qui fait pschitt”. – Прим.ред.: сзаголовком “Президентпренебрежительноотмахивается” ». [10]
« …le complot, la manipulation ou l’absence de discernement de citoyens décervelés par la télévision. – …заговор, манипуляцияилиотсутствиездравогосмыслаугражданспромытымителевидениеммозгами». [7]
« …qui présente le quotidien comme le “vaisseau amiral” du groupe... – …которыйпредставляетежедневнуюгазетукак“флагман”группы ». [6]
« Peu importe la lobotomisation des masses [...] du cinéma à la reflexionestampillée... – И комукакоеделодопромываниямозгов[...], начинаякинематографомизаканчиваямыслями-клише…» [1]
« …le terrorisme par ici, l’occident par là, la laїcitéen veux-tu en voilà j’en ai... – ...здесь – терроризм, там – Запад; светскость? Сколько-душе-угодно-хоть-отбавляй!» [1]

8. Dans les articles mentionnés nombre d’anglicismes étaient employés au sens direct comme au sens figuré : « news », « jouer le forcing – ускорятьтемп, игратьнаопережение», «ce cow-boy», « son imaginaire madein Hollywood – еговоображаемое “сделановГолливуде”» etc. Les anglicismes sont parfois employés avec une connotation ironique (comme dans l’exemple ci-dessous) : bien qu’il existe un mot équivalent français, l’auteur préfère employer un anglicisme pour mettre en relief ce mot, souligner son caractere axiologique, montrer les aspirations (parfois ridicules) des personnes en question à se vouloir importantes, à être à la mode.
« Mais l’activité de “La République des idées” ne se limite pas à la publication d’ouvrages co-édités par Le Seuil. C’estaussiunthinktanksocial-libéral… – Но деятельность “Республики идей” не ограничивается выпуском научных работ, издаваемых в сотрудничестве с ЛеСёй. Это также и научно-исследовательский институт с социально-либеральными идеями… » [4] (Le mot un think tank est mis en italique dans l’article même.)
« La revente des actifs et la cession des filiales insuffisamment rentables génèrent du cash quand les titres profitables sont conservés. – Перепродажаактивовизакрытиенедостаточнорентабельныхфилиаловприносятналичныйдоход, втовремякакприбыльльныебрендысохраняются ». [11]
Outre les moyens purement linguistiques à valeur axiologique, il existe un groupe à part, propre seulement à l’écrit, capable de transmettre une attitude subjective de l’auteur. Ce sont les moyens typographiques, dont la presse se sert amplement. La typographie peut être neutre, s'effaçant en quelque sorte derrière le texte, mais elle peut être aussi originale et attirer l'attention du lecteur sur le texte ou la portion de texte qu'elle affecte. D’où il s’ensuit que le journaliste, à l’aide des moyens typographiques divers (parenthèses, guillemets, souligne, italique, caractère gras, majuscules, alinéas) met en relief les mots et les phrases appelés à rendre le texte plus lisible, plus attrayant, plus variable, même plus provocant – soit à faire de sorte que le texte (ou bien son auteur ou bien ses idées) soit ancré dans la mémoire du lecteur. Dans leurs articles critiques, truffés de mots courants et familiers à une connotation dévalorisante, les journalistes utilisent très habilement ce moyen de la mise en relief pour renforcer l’effet produit par le texte.
En ce qui concerne l’emploi des moyens typographiques, les journalistes recourent à ce moyen de la mise en relief très souvent, parce que dans l’écrit c’est le seul moyen (outre l’image) d’attirer l’attention du lecteur, lorsqu’il feuillette un journal ou surfe sur Internet. Les critiques ne font pas exception de cette règle, ils en abusent même plus que les autres:
« Flatté d’être fréquemment invité aux séminaires de la République des idées où ses hôtes le laissent jouer au penseur en présence d’Importants, EdwyPlenel... – Польщенныйтем, чтоегочастоприглашаютнасеминарыРеспубликиидей, гдеегохозяевадаютемусыгратьвмыслителявприсутствииСильныхмирасего, ЭдвиПлэнель…» [4] (la Majuscule)
« En déférant aux sommations à comparaître dans les médias, sous couvert de participer aux “débats” privilégiés par les médias, chercheurs et universitaires... – Уступаятребованиямпоявитьсяв СМИ подвидомучастияв“дебатах”, превозносимых СМИ, исследователиипреподавателиуниверситетеов… » [4] (les guillemets ironiques)
« De même qu’ils abandonnent aux journaux d’influence le soin de consacrer à leur gré les auteurs complaisants et autres “bons clients”. – Также, какониоставляютвлиятельнымжурналамзаботуувековечиватьнасвоеусмотрениеугодливыхавторовидругих“хорошихклиентов”. » [4] (les guillemets et l’italique)
Le titre « UN (EX) PROCHE DE COLOMBANI TEMOIGNE. – (Бывший) другКоломбаниделаетзаявление ». [8] (les parenthèses et l’italique)

---

18,19 Journ. norme, valorisation

[Saranzia]

1.3 Langue de presse
Mais pourquoi donc les médias sont-ils « le quatrième pouvoir » ? Qu’est-ce qui fait de la presse un moyen d’influence assez puissant ? Les recherches des structures de la mémoire sémantique montrent que même les notions les plus abstraites (« capital », « destin ») ont une saturation (satiété- сытость; пресыщение (jusqu') à satiété émotionnelle qui définit l’étendue des appréciations subjectives. Ces dernières, comme on sait, dirigent la conduite d’une personne, ce qui est surtout important à l’époque où la culture d’information, avec ses mass médias électroniques, se développe avec intensité. Les plus fines distinctions de notion sont transpercées par le contenu émotionnel qui donne la possibilité de révéler les mécanismes de l’influence des mass-médias sur l’individu. C’est par le biais de la coopération des composants motivationnels et cognitifs de la conscience de l’homme, organisée par les médias, que fonctionnent, citons-les en guise d'exemple, les technologies électorales de PR. Elles agissent sur les sentiments, les émotions et la raison de l’électeur et permettent, en fin de compte, de réaliser une décervellation absolue de l’électeur.
Outre l’envergure (largeur, ampleur) de la diffusion de la presse, il serait indispensable de s’arrêter sur le langage de presse, spécifique, possédant ses propres règles et apte à influencer même la langue littéraire ainsi que la norme. Dans la presse, plus que dans les autres médias, la langue joue un rôle principal, parce que sa forme écrite y représente un moyen essentiel de la communication, d’où l’emploi très répandu et efficace des moyens typographiques de la mise en relief (voir dans L’axiologie). Pourtant la langue de presse n’a jamais joui de renommée étant critiquée par des écrivains, des linguistes, des journalistes mêmes ! D’un côté, ils en ont raison, parce que des tournures négligentes, des fautes, une logographie (скоропись- écriture cursive), des poncifs, des emprunts injustifiés – tout cela n’a jamais embelli la langue de presse. Mais d’autre côté, ils ont tort en lui enlevant des qualités esthétiques, tout en la comparant à la langue littéraire, ce qui est incorrect : la langue de presse a ses propres objectifs et fonctions ; c’est une esthétique particulière, à des règles et possibilités spécifiques.
Des changements considérables dans la structure de la langue de presse sont conditionnés par sa tendance de s’éloigner du langage sec, officiel et livresque, unifié et dépersonnalisé, c’est-à-dire de celui du passé. Une autre tendance évidente est observée, celle de formuler une idée, de construire un message sans prendre en considération la tradition, en partant seulement du caractère du message et en évitant les formes stockées (складировать, хранить – entreposer, déposer) du langage. Le chemin principal pour éliminer le caractère livresque, officieux du langage de presse et retrouver de son propre visage consiste à employer des unités familières, populaires et des jargons. En quête des moyens d’expression de valeur, le journal s’adresse aux unités lexicales non-littéraires et du style bas, possédant des ressources stylistiques considérables et vivifiant le langage de presse.
La norme de presse est plus vaste que celle littéraire commune, et beaucoup plus tolérante envers le lexique non-littéraire. Pourtant la forme familière est loin d’être opportune pour tout sujet en question, ainsi que l’emploi excessif des jargonismes ébranle la norme littéraire et baisse brusquement la qualité du langage. C’est pourquoi l’emploi des termes non-littéraires doit être motivé, avant tout, stylistiquement.
L’état de la culture langagière des journaux contemporains représente le problème tout à fait important. Une baisse brusque de son niveau, témoignée par plusieurs savants, a touché la langue des médias. Les causes principales en sont l’apparition dans la presse des gens mal formés, l’élargissement des limites de la langue littéraire (qui est, en général, un phénomène positif, mais entraînant parfois des conséquences négatives), l’absence de la censure intérieure etc. D’une manière ou d’une autre, l’état de la culture langagière provoque une angoisse.
C’est un aspect normatif qui est particulièrement important pour la langue des médias, qui, à son tour, exerce une très forte influence sur la langue littéraire, en formant des goûts de langue, des normes littéraires. Les linguistes français croient que le précepteur (maître, éducateur, instructeur) essentiel de langue, derrière la gymnase, est la presse.
L’emploi des moyens langagiers est défini par leurs qualités et capacités socio-axiologiques, du point de vue de l’influence efficace et constante sur l’auditoire de masse. Ainsi, la valorisation sociale des moyens langagiers se présente comme une particularité essentielle du style journalistico-publiciste, qui le met en relief parmi les autres styles fonctionnels et qui se manifeste sur tous les « niveaux » de son langage, mais surtout d’une manière évidente et marquante dans le lexique.
La question sur la possibilité de se servir d’une langue tout à fait neutre, dépourvue de toute valorisation, reste en suspens. Certains savants pensent que dans le processus de la communication « l’usage neutre, dans un certain sens, de la langue est en principe impossible », car plusieurs facteurs (comme la sélection des sujets discutés, la succession de l’insertion des participants au discours, l’explication de l’attitude du sujet parlant envers une information transmise) agissent sur la compréhension du message par le destinataire (Baranov 2004). Il est à indiquer que dans la communication politique, l’effet de l’impact de la langue se maintient à un niveau assez élevé, ce qui donne, par conséquent, que la communication politique reflétée dans les textes des mass médias exerce une grande influence sur la conscience sociale et sur la formation des dispositions politiques des citoyens (Baranov 2004). D’après le point de vue de certains savants, une des fonctions spécifiques des mass médias dans les sociétés démocratiques modernes est d’informer et d’inciter les citoyens à participer activement aux processus politiques et non pas à les observer passivement (McLeod, Kosicki 1994).
Les savants qui s’occupent de l’étude des particularités des textes publicistes de différents genres, sont justes à indiquer que, en sus ( en outre) de l’information sur la réalité objective, le texte transmet l’information sur la personnalité de l’auteur par voie de la valorisation des phénomènes de la réalité objective et incite le destinataire à accepter le point de vue de l’auteur (Gorodnikova 1987). En liaison avec l’étude de ce comment les différents médias décrivent les événements, la catégorie de la valorisation présente un intérêt particulier. Bien que nombre d’ouvrages scientifiques sont consacrés à la valorisation en tant que catégorie de langue, certains savants croient que les moments de valorisation sont difficilement classifiables et se font mesurer quantitativement à grand-peine. Les questions concernant la valorisation n’ont pas jusqu’à présent reçu une réponse définitive et restent, par conséquent, actuelles. GrigoriSolganik, qui s’occupe des recherches dans le domaine du langage journalistique, a raison en déclarant que la catégorie de la valorisation englobe tout le contenu lexical de la langue et se constitue, avant tout, comme expression de l’attitude du sujet parlant envers le sujet du discours (Solganik 1981).
La valorisation comme aspect axiologique de la signification peut être exprimée de différentes façons. L’axiologie est étroitement liée au domaine des médias, et surtout de la presse, parce que ces derniers envisagent un fait objectif sous différents angles subjectifs, ce qui fait que les valorisations des mêmes faits peuvent se varier. La notion d’axiologie, qui désigne « les systèmes de valeurs », est indispensable dans la mesure où, en discours, la dimension axiologique est sans cesse présente. Elle se manifeste en effet chaque fois que l’énoncé traduit un engagement subjectif de l’énonciateur, chaque fois qu’un jugement de valeur – fondé sur des normes morales (le bien et le mal) ou esthétiques (le beau et le laid) – est porté par des choix lexicaux. Il s’agit alors de valoriser (évaluation méliorative) ou de dévaloriser (évaluation péjorative).
Généralement les choix lexicaux se subdivisent en 4 catégories (énumérées ci-dessous), mais ils peuvent être répartis en 2 grands groupes : explicites et implicites [comme ces derniers sont très nombreux et ne sont pas faciles à être énumérés tous (à cause de la quantité des moyens rhétoriques, et notamment – des figures stylistiques), on se bornera, pour le moment, à n’en relever que les essentiels].

Explicites
Les suffixes, généralement péjoratifs :
« traîner » devient « traînasser » ou « traînailler »,
« parler » devient « parloter »,
« jaune » devient « jaunâtre » ou « jaunasse ».
Implicites
Des marqueurs lexicaux : « imbécile » ou « génie », « superbe » ou « affreux », en liaison parfois avec les registres de langue (« demeuré » ou « baraqué »).
Des termes objectifs qui, en fonction du contexte discursif, se chargent de significations axiologiques diverses. Le verbe « parler » peut ainsi être valorisant dans un énoncé comme : « Il a parlé. Nous savons ce que nous devons faire », ou dévalorisant dans une phrase comme : « Tu parles, tu parles, c’est tout ce que tu sais faire. »
Les figures de style, et en particulier la métaphore et la comparaison, qui peuvent se charger d’une forte valeur axiologique. « Il s’est battu comme un lion » s’oppose à « Il s’est enfui comme un rat », ou « C’est une véritable vipère » s’oppose à « C’est véritablement un aigle. »
Explicites ou implicites, la fréquence de ces unités axiologiques n’est pas la même : les moyens explicites en français sont plus rares que les moyens implicites (dont fait preuve, au moins, leur nombre). Ce phénomène est dû à ce que le lien entre la forme et le contenu dans le mot français est moins imbriqué (mélangé, enchevêtré,mêlé plus libre que dans le mot russe, par exemple ; cela amène à ce que l’expressivité, exprimée par la forme même du mot, est plus caractéristique du russe, alors que le français la traduit à l’aide de la transposition de la signification (métaphorique et stylistique) (Pototskaїa 1974). Il s’ensuit que la dévalorisation dans la langue russe trouve son expression, pour la plupart, explicitement, c’est à dire par le sens primaire du mot, ce qui n’est pas le cas du discours français où la dévalorisation est exprimée principalement par la connotation, c’est à dire conditionnée par le contexte et, par conséquent, implicite .
Les notions de dénotation et de connotation sont liées à la dimension axiologique. La dénotation exprime un caractère factuel et informatif du discours. La connotation, qui installe un discours second sur des énoncés de dénotation, se manifeste par des éléments intonatifs, lexicaux ou discursifs. Elle a un caractère évaluatif. On reconnaît ainsi des connotations de « vulgarité », de « préciosité », de « snobisme » etc., par des ensembles de traits qui forment un tout cohérent, donnent une tonalité particulière au discours, signalent l’identité du locuteur. Les connotations, sortes de grilles évaluatives de lecture du sens, sont déterminées par l’usage et sont, par conséquent, relatives à des codifications sociales.

En ce qui concerne les moyens explicites, ils sont rares dans le discours publiciste ; cependant une fois employée, une unité explicite comporte le sens, qui découle de ses composants. Tel sont les mots « titraille », « journaleux » avec les suffixes péjoratifs, de même que dans les mots « ferrailler (дратьсянашпагах, насаблях 2) неумелофехтовать 3) лязгать; стучать 4) горячоспорить) » et « scribouillage(каракули 2) писанина) » : « Lescribouillage en formules essayistes n’a pas peur des mots. – Очерковаяписанинанебоитсяслов ». [1]
« Depuis son arrivée [...] le brillant diplômé en droit de l’université de Yale n’a cessé de ferrailler. – С моментасвоегоприхода [...] блестящийвыпускникфакультетаправаЙельскогоуниверситетанепереставалгорячоспорить». [2]
« Le Monde du 15 avril n’a pas paru – en grève, fait rarissime dans son histoire... – ЛеМондот 15 февралянепоявилсяналотках – из-зазабастовки, редчайшийслучайвегоистории…» [3]
« ...pour acquérir [...] la notoriété qu’une œuvre scientifiquement faiblarde peinerait à justifier aux yeux de leurs pairs. – …чтобыдобытьсебеимя, котороеслабенькая,снаучнойточкизрения, книгаструдоммоглабыоправдатьвглазахихбоссов ». [4]
« Ce club organise des séminaires réunissant une brochette d’intellectuels, de politiques et de diplomats triés sur le volet. – Этотклуборганизуетсеминарысучастиемгорсткиизбранныхинтеллектуалов, политиковидипломатов… » [4]
« Dans le dossier sous le titre “La face cachée du journalisme”, avec pour surtitre cette pleurnicherievictimaire... – В статьеподзаголовком “Скрытоелицожурнализма”, сэтойжертвенническойжалобойвкачествеподзаголовка… » [5]
Une appréciation en fonction d’attitude d’un sujet envers un objet, exprimée d’une manière verbale, devient un des traits sémantiques d’un nouveau phénomène langagier appelé « valorisation » (Wolf 1985). Ce trait sémantique peut s’approprier par tout niveau de la langue – affixe, mot, proposition, texte. L’unité principale de la valorisation verbale est un mot. Ce sont les composants de la structure du mot qui peuvent être porteurs d’une signification négative valorisante. Dans la langue française, une signification négative valorisante peut se manifester dans les mots à signification péjorative :
- ard- : chauffard ; zonard ; politicard ; philosophard ;
- asse- : écrivasser ; paperasse ;
- aille : politicaille ; prêtraille(попы-pope, câlotin , духовенство- clergé ;
- oter : vivoter (végéter – влачить жалкое существование, languir, subsister – перебиваться с трудом, прозябать).
Les mots indiqués ci-dessus sont relativement peu nombreux en français et ne s’emploient que dans le registre courant-familier.
L’appréciation se fait dans l’acte de valorisation et trouve son expression à l’aide d’un signe. C’est justement dans le mot que se fixent les valeurs de la société (Vejbitskaia 2001). En ce qui concerne la possibilité des mots d’exprimer l’appréciation, plusieurs linguistes croient que l’appréciation peut être exprimée par n’importe quelle partie du discours – substantif, verbe, adverbe (Wolf 1981, Aroutunova 1988, Kazartseva 2001), mais l’adjectif reste le représentant essentiel des mots qualificatifs (Bally 1955). Dans le contexte du discours politique les adjectifs, descriptifs d’après le sens de départ, peuvent se faire attribuer une signification de valorisation et devenir la base pour une métaphore :
couleur noire – marché noir (Il a permis au marché noir et à la contrebande de prospérer.) ;
air froid – guerre froide.
La sphère des déplacements sémantiques les plus intenses dans les langues russes et françaises est représentée par les combinaisons inhabituelles des mots, c’est-à-dire le contexte lexical, conditionné par la nécessité de dénommer un phénomène, un processus, un événement d’une importance sociale dans la vie politique. C’est cette possibilité combinatoire que l’on peut tenir pour un moyen productif dans l’organisation du discours politique. L’emploi des mots, jugés incompatibles l’un à l’autre, amène à l’apparition de la signification négative valorisante dans le discours politique à l’aide des marqueurs lexicaux : suffixes diminutifs et péjoratifs, degrés de comparaison des adjectifs, ordre des mots. En outre, il existe les mots et les groupes de mots à une valeur positive ou négative fixée selon leur sens lexical : limogeage- увольнениевотставку/ démission du président.
L’appréciation est un des moyens de transmettre les émotions et les sentiments. En tant que discours écrit et non spontané, le discours politique fait en sorte de filtrer les émotions, c’est-à-dire l’auteur des discours destinés pour les médias (cerné par son rôle social) tâche de ne pas les laisser passer dans le discours. Dans ce cas, les émotions sont voilées dans la structure sémantique des mots habituels, employés dans le discours politique conformément au principe de la convenance politique. Outre cela, le discours politique se caractérise par tels indices de l’expressivité que la segmentation en étapes, l’apostrophe (appel) au destinataire, les propositions interrogatives, dont la question rhétorique (toute proposition formellement interrogative est considérée plus émotionnelle qu’énonciative). Toute appréciation n’est pas émotionnelle, mais les émotions font toujours preuve de l’appréciation. Les possibilités de transmettre une appréciation négative surpassent quantitativement les moyens de la valorisation positive, car, employées dans un contexte ironique, les unités lexicales à valeur positive changent de sens et acquièrent une signification négative valorisante.
L’opposition des parties significatives positive et négative de l’énoncé sert de base à l’apparition de la valorisation et à sa division en positive et négative. Le caractère de la valorisation, dans le discours politique, dépend de l’actualité du sujet qui forme la base pour la valorisation. Dans la réalisation de la valorisation on a affaire aux mots-clés dont se sert l’auteur. Ils sont les porteurs de l’information minimale nécessaire pour comprendre et décoder les valorisations dans la structure du texte.

---

1. Jargon journalistique et ses fonctions

[Saranzia]

1.5 Jargon journalistique
Vu que la langue est une structure compliquée et polyfonctionnelle, elle varie en registres qui aident à préciser le statut et l’état émotionnel du sujet parlant et de cibler mieux son discours. C’est pour cela que chaque domaine de la vie est doté du répertoire spécifique, surtout lexical, reflétant les particularités de ce domaine et soulignant l’envie du groupe des gens de se comprendre ou de se distinguer d’autrui. La presse (et les médias, en général), comme tout autre domaine, dispose de son jargon professionnel, coloré et développé. L’étude et l’analyse de ce jargon pourraient être fructueuses et utiles non seulement pour élargir et généraliser les particularités du langage publiciste, mais aussi pour contribuer à la typologie comparative des deux langues – russe et française. Leurs caractéristiques mentionnées ci-dessous, se manifestent très nettement dans le jargon des journalistes de deux pays. Etant une langue à structure analytique, le français manipule les mots aux significations plutôt abstraites, utilise la conversion directe des parties du discours, abonde en métaphores et métonymies en fonction des moyens de la formation de mots. Tandis que le russe, langue synthétique, qui opère habilement les affixes pour attribuer à un mot (à un groupe de mots) un sens nouveau ou une connotation, tend à exprimer ce sens explicitement, à la différence du français, qui le ferait d’une façon implicite.
Dans son acception actuelle en sciences du langage, le mot jargon désigne un parler du type sociolectal propre aux représentants d'une profession ou d'une activité. Contrairement à l'une des représentations que l'on peut avoir de l'« argot », le but premier du jargon n'est pas d'exclure tout étranger au groupe par un langage crypté. Le non-initié risque de ne pas comprendre le jargon, mais celui-ci ne s'est pas développé dans ce but. Le jargon a principalement des fonctions économiques et identitaires.
Dans sa fonction économique, le jargon, se développant au sein d'un groupe spécialisé et réuni autour d'une activité générale, se doit d'abord de mieux décrire les réalités que connaît spécifiquement ce groupe. Il vise l'efficacité de l'exprеssion, mais aussi sa clarté, sa concision, et l'absence d'ambiguïté. Pour une personne extérieure, le vocabulaire de base suffira probablement à décrire une activité, mais dès lors qu'on approfondit le domaine, il devient nécessaire de traduire la complexité des réalités à travers un langage plus précis.
Sa fonction identitaire consiste en ce que, parallèlement, le jargon resserre le groupe en introduisant une complicité due au langage. Les locuteurs étant les détenteurs de leur propre parler spécialisé (composé de termes largement connotés) qui permet leur cohésion et leur distinction des étrangers au groupe. Le groupe crée des mots qui reflètent une expérience particulière de la réalité, et en cela le jargon incorpore en lui l'identité et la culture du groupe.
Le jargon revêt aussi une fonction ludique, mais cette caractéristique est moins marquée. Les mots sont largement connotés, ne serait-ce que parce que la création lexicale est motivée par des préférences propres au domaine professionnel. Certaines expressions témoignent clairement de l'humour qui peut faire naître des termes jargonneux. Tout cela permet aux locuteurs de « s'amuser » avec leur langage. Ainsi le jargon parlé dans les entreprises emprunte au vocabulaire professionnel ou financier mais comporte aussi des formules toutes faites, des sigles, des codes, des grammaires originales et des emprunts à l’anglais (ou plus rarement à d'autres langues étrangères).
Il faut distinguer le jargon du technolecte, qui partage avec lui sa fonction économique mais n'a pas du tout les caractères identitaire et ludique du jargon. Le technolecte est un moyen d'exprimer des réalités spécialisées avec une objectivité froide, dénuée de toute connotation. Pour trouver ses mots, le technolecte a recours à la rigueur de la terminologie officielle alors que le jargon crée ses expressions propres.
Les jargonismes journalistiques abondent dans les articles critiques:
« …qu’une interview du journaliste américain… publiée mardi 5 février en dernière page et annoncée à la “une”, ait été réalisée par une pigiste extérieure... – чтоинтервьюсамериканскимжурналистом, опубликованное 5 февралявовторникнапоследнейстраницеианонсированноенапервойполосе, былопроведеновнештатнойсотрудницей… » [6]
« …l’image fait le bonheur des gazettes… – …имиджприноситуспехгазетамигазетёнкам… » [7]
« …le site Internet Rue89 reprend un scoop censuré au “Journal du dimanche”… – …сайтвИнтернете Улица89 вновьберетсязаужезацензурированныйв “Воскреснойгазете” эксклюзив… » [7]
« ...une dépendance réciproque entre juges et journalistes : je soutiens ton enquête dans mes colonnes, tu me fournis la matière de scoops (parfois faux) sur les affaires politico-financières. – …взаимозависимостьсудейижурналистов : япродвигаютвоиделавсвоихстатьях, тыменяснабжаешьэксклюзивами (иногдафальшивыми) пополитическимифинансовымделам ». [5]
« Un matin en lisant “Le Monde”, Rollat découvre qu’il a été éjecté de l’“ours”... – Однаждыутром, читаяЛеМонд, Роллаобнаруживает, чтоегоименибольшенетввыходныхданныхгазеты… » [8]
Un des articles dans « Le Monde 2 » témoigne de l’apparition d’une nouvelle notion « UBM » :
« Dans les couloirs des ministères... UBM signifie “unité de bruit médiatique” . [...] La société d’études et de marketing [...] préfère parler d’“unité de buzz médiatique” l’associant aussi au marketing viral... – В коридорахминистерств ЮБМ означает “единицамедийноговнимания”. […] Общество по изучению маркетинга […] предпочитает говорить о “единице медийногожужжания”, связывая её с вирусным маркетингом… » [9]

---

16. Tics specifiques au style journ.

[Saranzia]

LES TICS spécifiques AU STYLE JOURNALISTIQUE :

- l'inflation des mots: le journaliste gonfle tous les faits et utilise une vocabulaire hyperbolique pour « faire du spectaculaire », du « sensationnel » : « Les réserves d’or noir ne représentaient que la partie immergée de l’iceberg »( même s’il est difficile de trouver ces derniers en Afrique) ;
- la tendance à flatter les « bas instincts » du lecteur : « Les deux chef d’Etat, eux qu’on surnomme déjà « Les rois pervers » ;
- les mots les plus simples sont remplacés par des périphrases souvent redondantes : « les populations locales » ( il ne peut évidemment s’agir que de celles-là ;
- les euphémismes parce qu’on n’ose plus dire les choses comme elles sont : « de type méditerranéen prononcé » (racistes à force d’éviter de l’être et marques d’une société aseptisée) ;
- la volonté de construire cependant son discours (école de journalisme) afin de donner une impression de clarté : « Dans un premier temps…Dans un second temps.. » ;
- la construction de phrases par juxtaposition : « les survivants…déployèrent la panoplie sauvetage » ;
- les lieux communs des dépliants touristiques : « …entre Zéred et Jourdain, terre de contraste » ;
- les redondances : « la tragédie fatale », « Au jour d’aujourd’hui » ;
la dramatisation à outrance : « …ils sont en sécurité, mais pour combien de temps encore
Certains comportements souhaitables sont rarement recommandés dans les codes. Parmi ces lacunes sont à nommer le conservatisme, la pensée unique, la crainte de la nouveauté. L’omission est le pire péché des médias. La cause peut en être la nature du média, ou le manque des ressources, ou le refus des propriétaires de faire la dépense nécessaire. Mais l’omission peut avoir d’autres causes. Certains sujets sont peu ou mal traités en raison des préjugés anciens et de tabous, ceux des patrons de médias, ou des annonceurs, ou ceux des hommes jeunes et cultivés qui peuplent les salles de rédaction, ou ceux de la couche la plus riche du public ou de la majorité de la population. En France, par exemple, les médias n’ont pas enquêté sur le financement des campagnes électorales dans les années 60 à 80. Ni sur la corruption ou le dopage dans le sport professionnel. Ni sur les stupéfiantes activités du Crédit lyonnais (y compris plusieurs milliards prêtés à un grand groupe de presse). Les infirmières, les paysans, les enseignants, même les policiers doivent envahir les rues pour qu’on entende leurs griefs.
En ce qui concerne les pseudo-informations, trop de « nouvelles » sont fabriquées par ceux qui en profitent : la plupart ont l’avantage d’être préparées bien à l’avance et d’être conditionnées pour usage par les médias. La réclame déguisée en information est facile à repérer dans la presse écrite, et aussi le battage autour de certains livres et spectacles dans les journaux télévises ou les émissions de variétés. Moins visible est le communiqué ou la vidéo fourni par les attachés de presse et publiés sans modification. Sans parler de l’article composé par un journaliste après qu’on lui a offert une croisière ou quelque autre faveur.
Autre chose – le simplisme. La plupart des médias ne prennent pas en compte la complexité du réel. Ils se croient obligés de faire vite et d’amuser, donc de simplifier. D’où l’abus de stéréotypes, la division en bons et vilains, la réduction d’un discours à une phrase. Les médias présentent le plus souvent une absurde mosaїque de petits événements. Ils devraient « expliquer [...] les mécanismes du monde moderne et rapporter les événements quotidiens au jeu des forces profondes qui déterminent le destin de la société. [...] déceler les signes avant-coureurs de changements fondamentaux dans tous les domaines » .
L’esprit de clocher, une tradition facilement explicable, mais regrettable, consiste, aux quatre coins du globe, à s’occuper avant tout de l’actualité locale et régionale. Il est déconcertant de voir en France ces quotidiens régionaux réduits à un faisceau de bulletins municipaux avec une page ou deux pour les affaires nationales et internationales. De cela les codes de la presse ne disent rien. Pourtant, le grand public, qu’il en ait ou non conscience, a besoin d’informations sur l’état de la planète entière et sur l’évolution qui a mené à cette situation.

Les violations des normes sont d’une grande importance, qui reçoivent une forme de scandale dans la vision des médias. Les messages sur les violations normatives sont surtout utiles aux actualités, lorsqu’on y ajoute des appréciations morales, qui offrent la possibilité d’exprimer le respect ou non-respect envers certaines personnes. Les mass médias jouent un rôle principal dans la reproduction du code moral. Cela ne signifie nullement qu’ils sont devenus la plus haute instance morale, mais ils peuvent pourtant nommer publiquement certaines actions comme bonnes ou mauvaises. Cependant tout le complexe des motifs cachés qui stimulent, ou parfois même forcent, une personne à agir justement de telle façon et pas de l’autre, reste dissimulé .
En conséquence, on se trouve devant un conflit fondamental entre liberté d’entreprise et liberté d’exprеssion. Le but des médias ne peut être uniquement de gagner de l’argent. Le but à atteindre, c’est d’avoir des médias qui servent bien tous les citoyens. Partout dans l’Occident industrialisé, des médias privés jouissent de la liberté politique depuis très longtemps et bien souvent ils ont fourni des services déplorables. Alors, faut-il mettre tous les médias sous contrôle de l’Etat ? A juger par l’expérience du 20e siècle, on craint à juste titre qu’il se produise une manipulation absolue des informations et du divertissement. Il est donc nécessaire de trouver un moyen complémentaire. Et cet instrument, ce pourrait être la déontologie (en , la science des , une théorie des valeurs ou une branche de la philosophie s'intéressant au domaine des valeurs), en presse : c’est un ensemble de principes et de règles, établis par la profession, de préférence en collaboration avec les usagers, afin de mieux répondre aux besoins des divers groupes dans la population. Pour garder leur prestige et indépendance, les médias ont besoin de se pénétrer de leur responsabilité première : bien servir la population. Evidemment, la déontologie ne se pratique qu’en démocratie. Elle n’est envisageable sérieusement que là où existent la liberté d’exprеssion, une certaine prospérité des médias et des journalistes compétents, fiers d’exercer leur profession. Sans prospérité pas de consommateurs, donc pas de publicité, donc des médias pauvres, corrompus ou soutenus par l’Etat. C’est dire que dans bien des pays, même officiellement démocratiques, la déontologie n’a pas grande pertinence.
Pourquoi maintenant ? Si on pose la question à des journalistes européens , leurs réponses varient : un effet des progrès technologiques ; la concentration de la propriété ; la croissante commercialisation des médias ; le mélange d’information et de publicité ; une aggravation de l’inexactitude de l’information ; de graves atteintes à la morale professionnelle par certains journalistes (violations de la vie privée, en particulier par la presse populaire) ; une baisse de la crédibilité et du prestige de la profession ; des liens inacceptables entre médias et gouvernement ; la menace de restrictions légales à la liberté de presse.

---

15. style journalistique nominalisation

[Saranzia]

L’article de presse, dans son intégralité représente “ l’unité de message” maximum (ou énoncé suivi, c. a. d. constituée le plus souvent par un ou deux paragraphes( critères typographiques)) dans laquelle nous distinguons, toujours par la typographie, des pré-titres, des titres, des sous-titres, des introductions et des développements. Le phénomène comme “ la nominalisation dans l’énoncé de presse” est particulièrement utilisé dans la langue écrite pour construire les phrases des narrations et des exposés; les nominalisations accroissent la densité d’un texte, permettant de hiérarchiser les données de l’expérience et les argumentations( René Lagane et SophiedMoirand, Université de Paris-III). Selon Nicolas Ruwet “ la nominalisation est essentiellement la conversion d’une phrase en un nom ou un syntagme nominal..”. Pourtant, la nominalisation peut être considérée comme une transformation, relevant non pas du mot mais du syntagme. A la simple lecture de quelques quotidiens, certains traits caractéristiques du fonctionnement de la nominalisation dans l’énoncé de presse sont vite repérables: des titres et des pré-titres se présentent sous forme de syntagmes nominalisés( SNé; certains nominalisation(N), toujours précédées du démonstratif paraissent reprendre une ‘idée”, une “ déclaration” ou un “raisonnement” exprimés peu avant dans le discours. Finalement un grand nombre de substantifs verbaux, relevés dans le discours de presse, réfèrent au contexte( à un contexte “large”) et cette fonction de la nominalisation, au niveau de l’organisation du discours, procède de ce qu’on appelle ordinairement “ l’anaphore”. Ce terme, pris dans sa plus grande extension, peut être défini comme “ tout phénomène de deuxième apparition qui est liéà une première apparition dans le contexte”( Claire Blanche-Benveniste).
Mais cette première définition s’avère trop restrictive: un titre fait référence à l’article qui suit( dans ce cas, il ne peut s’agir “ d’un phénomène de deuxième apparition dans le contexte), il arrive que certains Noms verbaux( arrivée- nom verbal) ne renvoient pas à un énoncé antérieur, mais plutôt a un contexte qu’ils précèdent. Michel Maillard propose d’appeler diaphore cette procédure de “référence contextuelle” : ou bien le fragment énonciatif renvoie à un énoncé antérieur du texte( il est alors anaphorique), ou bien il rapporte à l’énoncé qui suit( il est alors cataphorique). C’est une fonction anaphorique de la nominalisation dans le discours de presse qui se rencontre le plus souvent.
Reprise nominalisée d’un verbe du contexte :on pourrait repérer fréquemment dans une “même unité de message”, une lexie verbale et son dérivé substantival: le verbe apparaît premier, bientôt repris sous sa forme nominalisée, accompagnée de prédéterminants de divers types: “ M. Michel Poniatowski, ministre d’Etat, est autoriséà recruter par concours de mille gardiens de la paix, a annoncé hier matin Le Journal d’Etat: “ C’est la première fois, souligne-t-on dans l’entourage de M. Poniatowski, qu’une telle autorisation est accordée à un ministres de l’Intérieur(1975).; ou par ex. :” M. Frédéric Larue, ancien organisateur de la campagne présidentielle de Richard Nixon en 1972, a étécondamné vendredi pour son rôle dans l’affaire du Watergateà une peine de un à deux ans de détention. Sa condamnation est assortie d’une mise à l’épreuve de deux ans.
Les exemples ci-dessus montrent que la nominalisation d’un verbe du contexte joue une fonction de liaison entre les phrases d’un même paragraphe et entre les paragraphes d’un même article.
Sur le plan de l’expression écrite, la nominalisation facilite l’enchaînement des propositions et semble être assez proche du mécanisme que l’on a décrit sous le nom de “ coordination”( le terminologie vient ici de Bally): un énoncé une fois posé se transforme en thème et l’énoncé qui suit est un commentaire à propos du précédent. La reprise nominalisée d’un verbe, qui reprend en fait le tout ou une partie de l’énoncé , met parfois un point final au paragraphe, soulignant ainsi la tonalité du message encodé par le scripteur: : A Séoul, le célèbre poète Kim-Chi-Haa été de nouveau arrêté jeudi par la police, qui a refusé de donner le motif de cette arrestation”.
Dans de nombreux contextes, le démonstratif ( ce, ces, cette etc) qui précède le nom verbal, réfère à une séquence où le verbe apparaît comme “contexte” interprétant” – le segment auquel renvoie l’anaphorique démonstratif précède l’apparition de la nominalisation: “ Mme Block, juge d’instruction, a inculpé un brigadier de police du commissariat de Toulon de blessures volontaires. Cette inculpation fait suite à l’agression dont avait victime un colleur d’affiches, qui avait été attaqué …..”; “ … Si aucune reprise n’intervient d’ici quelques mois, les usines fermeront. Cette fermeture s’inscrit dans un contexte de déclin organisé de l’industrie textile…” Mais le prédéterminant n’est pas forcément le déictique( ce, cette…). La forme “un-une; tel-telle; la présence du défini “le” et du possessif “son” sont également très fréquents: “ Le chômage a encore augmenté aux Pays-Bas, durant le mois de février, a indiqué le ministre néerlandais des Affaires économiques. A la fin de février, le nombre des chômeurs atteignait 2000 soit une augmentation de 7 600 par rapport au mois précédent”.
En raison de son fonctionnement dans le discours, la nominalisation quand elle reprend formellement et sémantiquement un verbe du contexte , est proche du phénomène de l’anaphorefidèle. Comme dans l’anaphore fidèle, la nominalisation d’un verbe s’accompagne souvent d’une réduction de la droite vers la gauche: “ Le gouvernement français a décidé d’évacuer le chargé d’affaires et tout le personnel diplomatique de Phnom-Penh……. Présentée à Paris comme une mesure technique, la décision d’évacuationéquivaut en fait à une rupture des liens politiques entre la France et le régime républicain”.
L’anaphore conceptuelle: il arrive parfois que l’unité nominalisée, bien que formellement différente de tous les verbes de l’énoncé, reprenne le même “objet de pensée” qu’une autre proposition du texte. Il peut s’agir d’une sorte d’anaphore dite infidèle. Le nom verbial référant alors au même “objet” qu’un autre substantif de l’énoncé qui serait l’interprétant; souvent, une même ‘notion” est exprimée en premier par une unité verbale et reprise plus loin dans le discours par un substantif verbal ( formellement différent du verbe et généralement accompagné du démonstratif “ce”):
“ Le déficit de la balance commerciale britannique s’est légèrement aggravé en février et a atteint 166 millions de livres contre 155 pour le mois de janvier. Selon le ministre du commerce, cette dégradation a été provoquée par une sévère rechute des exportations…”; “ Mme Suzanne Guignon, dite “ Véronique”, épouse de Jean Vidal, celui que la police considère comme le chef du gang des Lyonnais, vient d’être mise en liberté par décision du juge d’instruction chargé de l’affaire et a la demande de son avocat. Cette libération, qui est la première des mises en liberté de l’affaire, pourrait bien être suivie par d’autres ».
Il existe, dans ces énoncés, une relation de type “ synonymique” entre la première apparition, sous la force d’un substantif ou d’un verbe, d’un fait(ou d’une notion) et sa reprise, dans l’énoncé subséquent, par une unité nominalisée. La nominalisation sert ici en quelque sorte à paraphraser un énoncé qui précède et permet un enchaînement dans l’expression du scripteur ainsi que dans le décodage, la compréhension du lecteur.
L’unité nominalisée, toujours précédée de “ce” ou de “tel” reprend une “idée” qui, lors de sa première apparition, était signifiée par une proposition, une phrase ou un paragraphe entier: “ Le conseil de sécurité a chargé le secrétaire général d’entreprendre une nouvelle mission de bons offices pour permettre la reprise te le succès de négociations entre les communautés grec et turque de Chypre. Cette décision a été adoptée hier soir sans vote formel….. » ; « La direction de l’usine Thomsond’Angers a décidé de mettre au pied 50 ouvrières ; elle menace également de muter certains valeurs. Cette répression répond au développement d’un mouvement revendicatif des 1 800 salariés de l’usine qui….. ».
Souvent, le scripteur – ou plutôt le commentateur – reformule la déclaration d’un locuteur, présentée ordinairement lors d’un discours ou d’une interview. Le substantif verbal paraphrase l’idée du locuteur primitif mais paraît empreinte de la subjectivité du commentateur s’il lui sert à intervenir dans l’énoncé : « Devant la montée de révélations sur les activités de la CIA, la Maison-Blanche a cru nécessaire de faire savoir que « l’administration du président Ford n’a pas été mêlée directement ou indirectement à des tentatives d’assassinat de personnes politiques étrangères, et qu’il en sera de même aussi longtemps que M. Ford sera président ». Comment a-t-on pu en arriver à cette étrange protestation d’innocence ? ».
Dans tous ces contextes la nominalisation joue un rôle anaphorique :il existe toujours une relation entre l’énoncé qui précède l’apparition d’un nom verbal et ce dernier lui-même, accompagné d’ailleurs de l’anaphorique « ce ». Ainsi, l’anaphore conceptuelle c’est une procédure de nominalisation qui implique l’utilisation du démonstratif « ce » ou du « tel », prédéterminants nécessaires au rappel d’un « objet de pensée » présent dans l’esprit du scripteur et du lecteur, par mémorisation du contexte antérieur. Dans le discours écrit, l’anaphore conceptuelle relève des procédés d’argumentation.
Au niveau des rapports entre les titres, on peut retrouver les mêmes données que celles observees dans le corps des articles.
Quand l’article débute à la une du journal et se poursuit en pages intérieures, le titre intérieur se présente comme la forme « déprédicativisée » de phrase-titre du même article en première page : Le titre 1 : « Des centres d’animation sportive vont être crées a la rentrée prochaine » devient en page intérieure : 2:« La création de centres d’animation ».
Les rapprochements que l’on peut faire entre les titres verbalisés et les mêmes titres nominalisés montrent que l’économie et la concision réalisées par les seconds se font au détriment de certaines informations et d’une certaine précision : disparitions des marques de temps et d’aspect ; élimination dans le titre nominalisé des circonstants, des compléments et même de l’agent : « Le conseil de la révolution nationalise les banques portugaises » - « Nationalisation des banques » ; 1 :« La relance, que le premier ministre n’envisage pas pour l’immédiat, sera d’autant plus difficile à mettre en oeuvre dans la situation de l’emploi continue de se dégrader » - 2 :« la dégradation de l’emploi rend la relance plus urgente » - dans ce cas, le titre intérieur apparaisse comme une « fausse » paraphrase de la une.
La nominalisation anaphorique des titres n’intervient pas seulement dans l’espace. Elle implique une notion temporelle, principalement quand la transformation s’effectue sur une circonstancielle introduite par « après » ou « à la suite de ». Le titre alors sert au scripteur à rappeler aux destinataires des faits antérieurs nécessaires au décodage du titre lui-même : « Après l’inculpation de l’expert Paciti pour complicité de fraude le marché de l’art condamné par les faux ».
Le syntagme nominalisé, reprenant dans le temps un titre apparu précédemment, fait référence en fait à la totalité de l’article précédent et des informations antérieures : « Le conseil de la révolution nationalise les banques portugaises ; « Après la nationalisation des banques ».
Un syntagme nominalisé sert souvent de titre à l’article et réfère simplement à un syntagme verbal du texte : « Pas d’extradition. Les défenseurs de deux jeunes Noirs américains, auteurs d’un détournement d’avion en juin 1972, qui doivent comparaître le 17 mars devant la chambre d’accusation de Paris, ont exposé vendredi au cours d’une conférence de presse les raisons pour lesquelles leurs clients ne devaient pas être extradés aux Etats-Unis.
Pour le lecteur, la nominalisation apparaît en premier car il décode le titre avant de lire l’article. La référence serait ici cataphorique plutôt qu’anaphorique.
La nominalisation du titre peut apparaître comme une reprise « conceptuelle » d’une idée majeure de l’article. : « Rapide montée du chômage en Belgique. A la fin du mois dernier, il y avait de 150 000 chômeurs en Belgique. En treize jours – du 15 au 28 février – le nombre de ceux-ci s’est accru de 1 487 unités. En mars le pourcentage des sans-emploi a fait un bond de 51% ! Les secteurs les plus touchés sont la métallurgie et la mécanique.
Après avoir examiné les traits dominants de la langue de presse, non seulement on ne peut croire a l’existence d’une syntaxe spécifique, mais encore on peut trouver là des faits grammaticaux inhérents ( qui appartient essentiellement à à la phrase complexe et à l’organisation du discours ; pourtant il faut rendre compte des autres phénomènes fondamentaux tels que la passivation( la modification de la surface des métaux, qui les rend moins sensible aux agents chimiques), la relativisation( action de relativiser=rendre relatif, faire perdre son caractère absolu à, l’application(mise en oeuvre, en pratique, soin, peine qu’on prend à la réalisation d’une tâche), les relations logiques et temporelles, les constructions verbales, soit les verbes opérateurs et leurs possibilités de transformation, soit par ex. la transformation verbo-nominale.

---

14. Langage administratif

[Saranzia]

немного буков из интернета

Mais la
formulation juridique n'est que I'expression la plus accusée d'an langage
administratif qui tend, globalement, à se singulariser et à s'autonomiser.
Comme tout langage, le langage administratif ne se réduit pas à une
simple fonction manifeste de communication : servant à diffuser certaines
valeurs et certaines représentations relatives à l'administration, il joue
aussi comme instrument de différenciation sociale, en permettant à
I'administration de marquer ses distances avec I'extérieur. L'hermétisme
du langage, qui renvoie à un code de référence possédé par les seuls
initiés, élève une barrière infranchissable à la communication, qui isole
I'administration du reste de la société. Cette fonction explique certaines
des caractéristiques essentielles et spécifiques du style administratif qui,
à première vue, apparaissent comme des défauts : la solennité et le manque de simplicité, illustrées par des néologismes prétentieux et pédants.
les locutions pompeuses? une tendance à la logomachie, visent à exprimer
la majesté de la puissance publique ; Ia circonspection et le conformisme.
traduits par l'exclusion de tout élément affectif ou passionnel, l'usage
de formules conditionnelles ou dubitatives. Ie recours à des tours indé'
finis, sont inspirés par un souci d'indépendance I enfin, l'ésotérisme et
I'obscurité, qui dégénèrent souvent en véritable jargon, sont destinés
à voiler les processus administratifs d'ombre et de mystère. Quant aux
cotnportenxenJs des fonctionnaires, empreints de componction et de déta'
chemento ils se conforment à des modèles stéréotypés, censés refléter
lk être > administratif et contribuent du même coup à entretenir le mythe
de la différence administrative. Mais ces comPortements n'ont pas seulement une efficacité symbolique : ils entraînent aussi des difficultés
pratiques de communication avec le public.

блаблабла

Cette relation fondamentale de domination/sujétion ressort à l'évidence des formes mêmes par lesquelles I'administration agit en direction
du milieu. L'action administrative se coule tout entière dans le moule
juridique ; et cette jaridicisatioi'r 8, qui est déià par elle-même un facteur
de distanciation, entraîne une relation foncièrement inégalitaire et de type
autoritaire. En utilisant le langage du droit, I'administration parle à
I'impératif ; organisé < en fonction d'une logique de commandement > e,
son discours exerce un effet d'intirnid,ation 10 : il est destiné à enjoindre,
à imposer, à proscrire. L'acte unilatéral, assorti du privilège du préalable,
est à lui seul le condensé de la toute-puissance administrative et I'expression de sa supériorité intrinsèque : l'administration a la faculté, exorbitante, d'édicter des obligations, de conférer des droits, de forger des
interditso de sa propre initiative ; et les administrés sont tenus, de droit,
de se plier à ses prescriptions, sans espérer pouvoir s'y dérober ou s'y
soustraire.

Ce pouvoir de contrainte dont elle dispose permet du même coup
à I'administration de soumettre la société à ses schémas de pensée, à ses
modes de raisonnement, à ses procédures, à son langage.Le formalisme
n'est pas seulement une entrave à la communication : c'est aussi un
moyen d'imposer une certaine rationalité au milieu social ; non seulernent
les administrés se voient contraints de s'adapter au code sécrété et utilisé
par I'administration pour pouvoir communiquer avec elle, mais encore
les fonctionnaires s'efforcent de remodeler la réalité sociale selon les
schèmes bureaucratiques. Par-delà leur fonction instrumentale, Les textes
ont donc une force symlolique, en exprimant de manière tangible le
pouvoir de I'administration sur la société : c'est par la production de
textes que les fonctionnaires, << chefs de papier > matérialisent leur autorité, démontrent leur aptitude à commander, << s'exercent à être la loi > 11.
La puissance administrative ne s'exprime pas seulement dans la production de la norme. mais encore dans la maîtrise de son utilisation : la
rétention de la règle, la temporisation dans son application, la faculté
d'y déroger, sont quelques-unes des manifestations d'un arbitraire administratif qui, traduisant la volonté de puissance des fonctionnaires, contribue à accroître la dépendance des administrés.

La transparence conduit l'administration à se ro,pprocher du milieu
social, et donc à atténuer le principe de fermeture qui était la condition
et la garantie de son éloignement.
l) Ce rapprochement se traduit d'abord par un effort permanent
d'explication en direction du public. Partant de l'idée que ses décisions
seront mieux acceptées et mieux appliquées si leur sens est connu et
compris des administréso I'administration en est venue à mettre sur pied
une véritable politique d'information et de diffusion or passant par des
cellules ou des services spécialisés, et utilisant une gamme très diversifiée
de supports : documents écrits 6r, information orale62, médias. Si elle vise
à réduire les obstacles résultant de l'ignorance ou de l'incompréhension
des administrés, cette information d,escendante n'en est pas moins porteuse de potentialités différentes : en allant ainsi vers le public, afin de
l'éclairer sur ses objectifs et sur ses intentions, I'administration accepte
de se mettre à sa portée ; elle réduit de son propre chef la distance maté-
rielle et symbolique qui I'en sépare, et ce mouvement de rapprochement
crée un autre contexte relationnel. D'autant que? pour se faire comprendre, I'administration est tenue de modifier et d'adapter son langage :
l'information n'est efficace que si le récepteur parvient à recevoir et à
interpréter correctement le message transmis ; se pliant aux lois de la communication, I'administration est dès lors amenée à renoncer à l'her.
métisme et à l'ésotérisme, à simplifier ses procédures, afin de se rendre
accessible à tous 63, Ce souci didactique s'exprime aussi vis-à-vis de chacun
des administrés : recherchant le contact direct et personnalisé avec l'administré, I'administration s'efforce de répondre à ses exigences spécifiques
et à I'aider dans ses démarches ; dans toutes les administrations, ont ainsi
été créés des bureaux d'accueil et d'orientation, chargés de renseigner
et d'assister le public 64.

Derrière cet effort ponctuel d'explication se profile un objectif plus
diffus et plus général de sensibilisation du public aux exigences de
I'action administrative. L'information n'a pas seulement une fonction
instrumentale : utilisée comme instrument latent de propagande, elle
a aussi un but protnotionneJ et vise à renforcer le consensus autour de
Ioadministration. En exposant aux administrés les raisons de ses décisions,
en leur réservant un accueil personnalisé et chaleureux, I'administration
cherche à dissiper leurs préventions et leurs réserves, et à les rendre plus
réceptifs à ses problèmes et plus.dociles à ses injonctions. Cette action
permanente est prolongée par de véritables cdtnpagnes publicitaires, par
lesquelles l'administration s'efforce de toucher directement le public afin
d'améliorer l'image de marque de certains services ou l'accueil réservé
à certaines décisions : I'administration est devenue un annonceur très
important qui n'hésite pas à utiliser de manière intensive les médias pour
valoriser son action, maximiser ses soutiens, en jouant de tous les registres
possi-bles. La transparence devient dès lors indissociable de kr stratégie
de séduction et de manipulation des comportements décelée ailleurs ;
il s'agit, endonnant aux administrés l'impression qu'ils_sont moins étrangers aux mécanismes administratifs, d'emporter leur adhésion. Mais cette
stratégie publicitaire, ce r 65 met aussi implicitement
en cause le modèle de relations distancié/autoritaire avec l'environnement : renonçant à se prévaloir de son statut de monopole...

---

12,13 Langage de la pub

[Saranzia]

самая последняя лекция

LANGAGE DE LA Publicité.( textes et discours non littéraires).

Selon Jean Peytard et Louis Porcher le langage de la publicité a pour caractéristiques les éléments essentiels:
1. ce qui évoque l’image(inventaire des signifiés)
2. dire pour chacun de ces signifiés quels aspects observables de l’image en étaient à l’origine(inventaire des signifiants)
3. chaque signifiant de chaque signifié devait donner lieu à une variation corrélative du signifié.
Toute publicité se trouvant contrainte à un certain didactisme, elle utilise la vieille technique pédagogique qui consiste à répéter souvent sous des formes différentes, une même idée afin d’en imprégner le lecteur. Elle instaure donc, à tous les niveaux, un processus de convergence:
a). au niveau purement iconique où les significations sont fréquement redondantes(abondantes excessivement) et mobilisent la synonymie(plusieurs signifiants pour un signifié;
b) au niveau purement linguistique où un petit nombre de signifiés se trouvent exprimés sous des formes diverses(la redondance et la synonymie0;
c). l’aspect linguistique et l’aspect proprement iconique contribuent à produire des signifiés identiques. Chacun des deux est a la fois redondant et synonyme par rapport à l’autre et cela s’inscrit dans la nature même de l’iconologie publicitaire en général.
4. s’il y a redondance, c.a.d. intersection du message linguistique et du message iconographique, il y a aussi des “ différences symétriques” entre les deux messages: le message iconographique porte un contenu original, c.a.d. absent du message linguistique et vice versa. L’image n’est donc pas un double faible du texte. La redondance inter-sémiotique, évidente, ne doit cependant pas cacher ce phénomène capital.
Un double jeu de la publicité: le texte dit qqch faisant le lecteur accéder à qqch( s’il s’agit de montrer que produit présenté est valorisant socialement et de le décrire comme rare,non courant). En même temps, l’impératif publicitaire fondamental consiste à faire vendre le produit au plus grand nombre de clients possible. Cette fois, il convient de prouver que “ tout le monde” possède déjà ce produit; une telle universalité étant le plus sûr garant de sa qualité. Ce pourquoi le message linguistique peut insister sur les marques de distinctions, prestige, succès mondial. A la fois être comme tout le monde et ne ressembler à personne: le lecteur est jeté dans le plus désirable des paradoxes sociaux.
Le texte publicitaire se fait volontiers excessif et n’hésite pas devant la démesure. L’idée de l’intégration sociale reste omniprésente en publicité. Le message linguistique n’apporte pas une idée nouvelle: la fonction d’ancrage du sens s’exerce toujours au niveau des connotations: le langage lui-même se manifeste sous un aspect fortement connoté( et qui véhicule l’idéologie d’une société. Cela confirme une idée que l’iconologie publicitaire fonctionne à l’intérieur d’une société déterminée(d’un groupe social précis); tout système iconique de ce type a des limites sociologiques de validité. L’étude des messages linguistiques montre qu’il en va ainsi également à leur propos: parce qu’ils sont très fortement connotés, ils remplissent leur fonction à l’intérieur d’une communauté limitée( que d’une certaine façon ils contribuent à définir). Le langage change(pour un même produit) comme change l’image, d’un journal à l’autre, selon le type de public visé parce que la connotation a pour but de mobiliser ;es niveaux d’aspiration du public( niveaux qui varient sociologiquement) : par ex. les chansons à boire de l’occident européen célèbrent les boissons alcooliques en Chine – le thé.
L’iconologie doit se montrer très attentive au problème de la connotation, car les aires de la connotation iconique ne coïncident pas nullement avec celles de la connotation linguistique. Pour saisir les connotations d’un texte écrit en français, il est nécessaire préalablement de connaître la langue française, c.a.d. d’être membre de la “masse parlante”( F. de Saussure). Les images peuvent franchir les frontières linguistiques: leurs aires de pertinence ne sont pas définies par la langue, mais bien par la culture; elles sont donc plus nettement sociologiques( ou ethnologiques).
Une utilisation mixte du langage et de l’image peut poser des problèmes sérieux, car les connotations linguistiques et iconiques ne coïncidant pas dans leur champ d’extension, sont susceptibles de se perturber mutuellement et d’altérer ainsi le message. L’image n’est pas un langage universel et le langage lui-même n’est jamais universel; l’image est capable de véhiculer un message en des occurrences telles que le langage y échoue, mais que celui-ci, en retour, dans les limites de sa sphère de validité, fournit le moyen de minimiser la polysémie iconique.
La fonction d’ancrage ( selon R. Barthes) du langage aide à identifier purement et simplement les éléments de la scène et la scène elle-même, car toute image est polysémique, engendre toujours une certaine terreur qui tient à l’incertitude du sens: dans l’image il y a, sous-jacente à ses signifiants, une chaîne flottante de signifiés, dont le lecteur peut choisir certains et ignorer les autres. Ainsi, dans sa fonction d’ancrage le langage permet que ( important pour la pub), d’un point de vue purement dénoté, la partie iconique d’une image supporte plusieurs lectures sans danger d’égarement du lecteur. L’ambigu et le distingué mêlent alors leur puissance: sans le message linguistique, on ne pourrait pas courir le risque d'ambigüité, car le lecteur aurait la possibilité de commettre une erreur telle que l’image trahirait son propre but. Donc, le langage, par la discrimination qu’il apporte, exerce la fonction paradoxale d’autoriser l’ambiguïté iconique.
Le rôle d’ancrage du message linguistique se manifeste également au niveau de la connotation: il ne s’agit plus d’identification mais d’interprétation. C’est là que le langage exerce sa fonction iconologique la plus importante: il manifeste une contrainte sémantique, selon Barthes, “ le texte dirige le lecteur entre les signifiés de l’image, lui en fait éviter certains et recevoir d’autres; il le téléguide vers un sens choisi à l’avance”. J. Baudrillard, lorsqu’il analyse le phénomène publicitaire: “.. le texte a une valeur répressive, et l’on comprend que ce soit à son niveau que s’investissent surtout la morale et l’idéologie d’une société”.
Le langage publicitaire exerce aussi une fonction de relais, bien qu’elle soit moins fréquente que la fonction d’ancrage( BD, cinéma). Dans de telles occurrences la parole et l’image sont dans un rapport complémentaire”. Le langage a, dès lors, pour but de disposer “ dans la suite des messages, des sens qui ne se trouvent pas dans l’image”. La fonction d’ancrage et la fonction de relais du message linguistique peuvent coexister dans un même ensemble iconique, mais l’hégémonie de l’une ou de l’autre n’est pas indifférente. Selon Barthes, si la fonction de relais est privilégiée il faut dire que “ l’information est plus coûteuse puisqu’elle nécessite l’apprentissage d’un code digital(la langue)”. Dans l’image public, la fonction de relais est mineur, puisque la pub n’a pas intérêt à émettre une information laborieuse, mais cette fonction ne reste pas totalement absente: c’est elle sans doute qui contribue a rendre sémiologiquement pertinentes la longueur, la place et la forme typographique du message. La fonction d’ancrage est prépondérante et ce au niveau connoté(par. Ex. “le vers – quand il y a de la joie dans l’air” vise à contraindre le lecteur à privilégier des valeurs euphoriques, dont “la joie” peut fournir le terme générique). D’un point de vue strictement iconique, d’autres valeurs pourraient être produites, “ solitude”, par ex.. Le message linguistique joue donc un véritable rôle d’extradition sémantique: il écarte les sens non désirés ou redoutés qui sont présents iconiquement de façon latente. Il fait surgir une gamme de significations gouvernées par la joie: intimités, loisir, bonheur etc.
Parfois la pub rime la langue française et la langue anglaise: c’est une double vocation de pla pub, celle du dépaysement et celle de l’ancrage en pays de connaissance. Ce “mixte” linguistique mobilise le goût de la chose étrangère et le besoin sécurisant du pays natal: incarnation exemplaire du double jeu de la publicité.
La typographie n’est pas indifférente: la couleur des lettres et leur grosseur( égal ou non à celles de la réalité, la couleur des autres mots et leur dimension. Les phénomènes de redondance, de répétition, de “miroir”. L’écriture du message linguistique a une double signification: elle est destinée à être comprise par le destinataire et la signification qu’on lui donne malgré soi et que découvre la graphologue. La forme et le type d’imprimerie utilisés possède donc une certaine pertinence sémiologique.
Message linguistique maintient toujours la vieille ambiguïté(Levy-Brhul, l’a étudié du signe et de la cause ( le produit, est-il la cause de la vie exaltante ou seulement le signe?). Cette ambiguité devient publicitairement un signe. Cette ambiguité entretenue est symptomatique de l’acte publicitaire: il s’agit de laisser au lecteur une certaine liberté d’investissement sémantique et, pour cela, une marge d’incertitude est nécessaire. Les véritables contraintes sémantiques restent présentes au niveau de la totalité de l’énoncé( puisque l’essentiel est de comprendre que ce produit fait partie du bonheur de l’homme moderne). Les termes employés visent à évoquer les effets divers(par ex. générosité, exaltation, bonheur d’une forme de vie; le produit est “généreux”, comme l’est existence de ceux qui vivent pleinement).

---

11. Langue parlée et la langue écrite

[Saranzia]

многабуков из интернета

1.1 La variation linguistique

La langue française ne constitue pas un tout homogène. Au contraire, elle présente de nombreuses variations de sorte qu'il y a rarement une seule façon d'exprimer la même chose. Pour exprimer une même réalité, il existe plusieurs variantes, c'est-à-dire des formes linguistiques différentes qui véhiculent le même sens. Ces variations tiennent d'abord aux différences entre le français écrit et le français parlé et ce dernier présente à son tour des variations d'ordre linguistique, géographique, social ou de registre.

1.1.1 Français écrit, français parlé

On distingue dans un premier temps le français parlé et le français écrit. Il n'est pas clair s'il s'agit de deux codes distincts ou de deux réalisations différentes d'un même code, si les similitudes sont plus nombreuses que les différences. Peu importe, les différences existent et de façon importante. On a pu les identifier quant aux constituants de surface : les graphèmes ou les phones et quant aux autres niveaux de l'analyse linguistique : la phonologie, la morphologie (grammaticale), la syntaxe, le lexique. On a également fait ressortir des différences entre les activités de production orale (parler) et écrite (écrire) de même qu'entre les activités de réception orale (écoute) et écrite (lecture). Les situations de communication diffèrent elles aussi par plusieurs aspects selon que le « canal » écrit ou oral est utilisé. L'existence de telles différences conduit à aborder différemment la question de la nomme selon qu'il s'agit du français parlé ou du français écrit.

1.1.2 La norme en français écrit

Dans l'ensemble, le problème de la norme se pose avec peu d'acuité en français écrit. En effet, les textes publiés sont presque tous écrits dans un français qui respecte les prescriptions d'orthographe lexicale et grammaticale telles qu'elles apparaissent dans les dictionnaires comme le Larousse ou le Robert et dans les grammaires comme celle de Grevisse. Malgré les velléités de réforme orthographique et l'intérêt social et pédagogique suscité par cette dernière, la nécessité d'une orthographe et d'une grammaire uniques du français écrit n'est à peu près pas contestée. La perspective normative s'impose d'autant plus facilement qu'il n'y a pas multiplicité des usages orthographiques et grammaticaux2. Malgré l'arbitraire de l'orthographe lexicale et de la grammaticalité morphologique, morphosyntaxique et syntaxique, l'enseignement du français écrit s'inscrit dans le cadre des grammaires et des dictionnaires normatifs existants.

1.1.3 Les variations du français parlé

À l'oral, le français, comme toutes les langues, est moins homogène et se prête à de nombreuses variations d'usage. Les études réalisées jusqu'à maintenant révèlent que les variations sont beaucoup plus considérables aux niveaux lexical et phonologique qu'aux niveaux syntaxique et morphologique. En outre, elles permettent de distinguer quatre types de variations : des variations d'ordre social, des variations de registres, des variations dues à des contraintes linguistiques et des variations d'ordre géographique.

Les dernières, connues depuis longtemps, sont les plus accessibles à l'expérience commune. Les accents, par exemple, constituent des façons différentes de diré les mêmes mots et varient d'un pays, d'une région et quelquefois d'un village à l'autre. C'est souvent par l'accent que l'on peut identifier l'origine géographique de quelqu'un. Le lexique quotidien varie également en fonction des régions de la francophonie. Il est connu depuis longtemps que l'on prend son petit déjeuner, que l'on déjeune et que l'on dîne à Paris alors qu'à Montréal on déjeune, on dîne et on soupe. Les études de dialectologie géographique livrent de très nombreuses variantes lexicales et phonologiques. L'ensemble des variantes ayant cours dans une région donnée constitue ce qu'on peut appeler une variété dialectale. C'est le cas, par exemple, du français québécois, du français parisien, etc.


Les variations d'ordre social comprennent des variantes reliées à des variables qui ont pu être isolées expérimentalement. Chambers et Trudgill (1980) mentionnent notamment la classe sociale, le sexe, l'appartenance à un groupe ethnique, les réseaux sociaux, l'âge et différents facteurs individuels. Les relations entre les variantes et les variables mentionnées ci-dessus semblent plutôt se situer sur un continuum que se présenter de façon dichotomique ou discontinue. Il ne s'agit pas d'une classe socioéconomique utilisant exclusivement une variante et d'une autre classe utilisant une deuxième variante, une de ces variantes étant généralement perçue comme plus correcte. En général, dans une situation de communication identique, tous les groupes auraient tendance à utiliser les deux variantes, mais dans des proportions différentes. En d'autres termes, les locuteurs posséderaient un répertoire de formes linguistiques concurrentes dont la disponibilité varierait en fonction de l'âge, du sexe, de la classe sociale, etc., des locuteurs. Il s'agit de variations sociales, de ce que Laks (1977 : 114), à la suite de Labov (1972), appelle « la stratification sociale » de variables linguistiques.

L'utilisation par le même locuteur d'une variante plutôt que d'une autre dépend sans doute de plusieurs facteurs comme l'état psychosomatique du locuteur, le sujet dont il parle, sa relation avec l'interlocuteur, etc. Pour le moment, les études indiquent clairement que le choix dépend de la situation de communication où le locuteur se trouve et, bien sûr, de la perception qu'il en a. Expérimentalement, Labov (1971) a trouvé que le contexte situationnel constituait un facteur de variation. Ainsi, la prononciation du /r/ post-vocalique a varié chez des adultes new-yorkais selon qu'ils étaient dans un contexte informel ou dans un contexte formel ou qu'ils lisaient des listes de mots ou des paires minimales. Il s'agit ici de variations « stylistiques », c'est-à-dire de variations dues à des changements de situation de parole d'un même locuteur.

La distinction entre variations sociales et variations stylistiques permet de mieux définir la notion de registre. Ce terme, plus neutre, est préféré à l'expression « niveau de langue » qui dénote « des présupposés subjectifs implicites » (Mounin, 1975 : 133) et une hiérarchisation sociale des variantes linguistiques. Pour les fins de cet article, nous définissons le registre comme l'ensemble des variantes linguistiques qui se retrouveraient probablement le plus fréquemment dans tel type de communication. Il correspond en gros à registrer ou speech style. Nous suggérons donc de limiter la notion de niveau aux variations d'ordre stylistique et non social.

Il n'est pas facile de déterminer ces registres. En effet, une typologie des situations de communication semble pour le moment impossible à réaliser à cause en particulier de la complexité des interrelations entre les composantes de la communication : locuteur, intention, encodage, canal, message, décodage, interprétation, interlocuteur, contexte, référents. On ne peut identifier les différents registres que de façon arbitraire, intuitive et théorique. En gros, les auteurs s'entendent pour distinguer à l'oral soit deux niveaux : formel et informel, soit trois niveaux : populaire et courant (informel), de même que soutenu (formel). À l'écrit, on pourrait dégager les niveaux familier, correct et littéraire. Un exemple serait utile pour illustrer les correspondances de registre entre le code oral et le code écrit. Ainsi, l'omission du ne de négation serait courante (informelle) à l'oral mais familière à l'écrit alors que la présence du ne serait un indice d'un niveau écrit correct et d'un niveau oral soutenu (formel). Le tableau présenté en annexe fournit des exemples de registres québécois. Quoique la notion en soit théorique et les classifications encore arbitraires, les registres de langue fournissent un outil utile pour essayer de rendre compte d'une partie de la variation linguistique.

Un dernier type de variations peut se produire effectivement pour un même locuteur à l'intérieur d'un même type de situations ou de la même situation de communication. Irréductible aux trois variations précédentes, il s'agit d'une variation qui se déduit de « l'hétérogénéité interne au système linguistique lui-même » (Lasks, 1977 : 114). Ainsi, les phonèmes se réalisent de façon différente en fonction de leur environnement Les traits des phonèmes environnants influencent en effet la réalisation du phonème, comme dans le cas de /g/ qui est plus ou moins palatalisé lorsqu'il est suivi d'une voyelle antérieure comme /i/, /y/ ou /e/ et plus ou moins vélarisé lorsqu'il est suivi d'une voyelle postérieure comme /u/ ou //. Ce type de variation, longtemps considéré comme variation « libre », n'a rien de libre et tout de systématique : il semble obéir à des règles contraignantes.

1.2.4 Une ou des normes pour le français parlé?

Par rapport à la réalité de la variation linguistique, mise en évidence dans l'utilisation du code oral, est-il possible de concevoir l'existence d'une norme qui serait unique et prescriptive? Dans ce cas, une variété dialectale, une variété sociale et un registre seraient considérés comme appartenant à la norme et, de ce fait, qualifiés de standard. Les autres variantes seraient alors perçues de façon négative comme des écarts, des particularismes, des dialectologismes, des termes populaires, etc. Il est intéressant de constater que le français oral standard, en d'autres termes le bon usage, dans la mesure où il existe, a tendance à être défini comme l'intersection de trois ensembles : la variété parisienne, la variété « bourgeoise » et le registre formel.

Dans une critique importante de ce qu'il appelle le discours prescriptif, Alain Rey (1972, pp. 17-19) déplore que ce dernier confonde le bon usage et la norme avec la langue elle-même et qu'il effectue une évaluation critique et hiérarchisante des autres usages et, à travers eux, des usagers. Également, les justifications les plus fréquentes du discours normatif lui apparaissent à juste titre peu convaincantes, qu'elles soient d'ordre logique, historique, esthétique ou qu'elles invoquent l'efficacité sociale, c'est-à-dire l'amélioration du rendement informationnel et, partant, de la communication.

Contrairement au discours prescriptif et même normatif, la réalité des variations linguistiques orales semble révéler de fait l'existence de plusieurs nommes plus ou moins différentes, chacune fondée directement, anthropologiquement en quelque sorte, sur l'usage linguistique courant dans la communauté linguistique ambiante. Le fait qu'il n'existe pas de grammaire ou de dictionnaire normatif de la langue orale illustre la difficulté d'établir dans ce domaine une nonne prescriptive. Ce qui importe dans les situations de communication orale, c'est d'utiliser les variantes comprises par l'interlocuteur et socialement admises par lui. Pour être compris et pour être intégrés à la communauté, les individus utilisent un code conforme à l'usage de cette communauté.

Les écarts par rapport à l'usage admis implicitement risquent, en fonction de leur amplitude ou de leur connotation sociale, de conduire soit à des incompréhensions, soit à des rejets sociaux plus ou moins explicites. Il n'y a donc pas de norme prescriptive explicite, mais des usages variés que les interlocuteurs ont inconsciemment tendance à respecter dans leurs discours en fonction de l'acceptation sociale désirée et des objectifs d'intercompréhension poursuivis. Il y aurait donc des normes inconscientes de type descriptif, c'est-à-dire des normes construites par induction à partir d'un large corpus (Rey, 1972 : 21) et résultant d'une procédure de découverte inconsciente. Le locuteur a intériorisé une grammaire et un dictionnaire de l'usage ambiant, ou mieux, des usages ambiants.

S'il n'y a pas comme à l'écrit une norme grammaticale et phonologique prescriptive, il n'en demeure pas moins que les usages oraux sont perçus différemment par les usagers. Même si les locuteurs utilisent plusieurs de ces usages, ils ont tendance à privilégier et à valoriser l'usage formel ou soutenu de préférence aux autres. Ce modèle culturel varie géographiquement en fonction des communautés. Ainsi l'usage oral privilégié comme modèle est partiellement différent au Québec et en France, aux États-Unis et en Grande-Bretagne. La réalité de ce modèle culturel a été empiriquement démontrée par deux ensembles de recherches : les recherches portant sur les attitudes et celles portant sur les variations.

Les premières, celles de D'Anglejan et Tucker (1973), de Méar-Crine et Leclerc (1976) et de Lambert et Lambert (en cours en 1975), arrivent presque toutes aux mêmes constatations. Des sujets québécois de toutes les classes sociales jugent de façon plus favorable les personnes quand elles utilisent un français « européen » que lorsqu'elles utilisent un français « québécois ». Ce jugement est sollicité dans une situation expérimentale présentant l'enregistrement des mêmes voix utilisant alternativement des variétés différentes selon la technique du matched guise développée par Lambert et al. (1966). D'autres recherches (Sorecom, 1973; Boudreault et al. 1974; Rémillard, 1972; Laberge et Chiasson, 1971), utilisant cette fois la technique de l'enquête, concluent que le français soutenu, européen ou international, est considéré comme meilleur que le français familier, populaire ou québécois.

Le deuxième ensemble de recherches rapportées par Chambers et Trudgill (1980 : 71 et 82) aboutit à la conclusion que les groupes sociaux, même s'ils utilisent dans des proportions différentes les variantes linguistiques, concordent tous pour utiliser davantage les mêmes variantes en fonction des changements de situations de communication. Ainsi dans les situations plus formelles, les sujets de tous les groupes tendent à augmenter leur utilisation des variantes de statut social élevé. Cette tendance semble même plus prononcée chez les sujets appartenant à des groupes sociaux économiquement inférieurs.

En somme, le français parlé présente plusieurs usages acceptés et, par conséquent, plusieurs normes. Un ensemble de variantes apparaît comme socioculturellement valorisé particulièrement dans les situations plus formelles de communication.

---

4.stylistique statistique.mots-themes,mots-cles..

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

les recherches de la styl.statistiques portent sur un vocabulaire et sur le repertoir de tous les mots dans le texte. Ainsi on connaitra le nombre total de mot-N.Ce nombre comprend des mots repetees2 3 4 etc fois, il y a des mots qui ne se repetent pas.(mots isoles, mots repetes)Etablir le vocabulaire-V.-V. est determine a partir des mots proprement dit.
Il exise un rapport significative de la richesse du V.On peut etablir cet indice de richesse(Vделенное на корень квадр.из N)

a la notion de frequances se rattache 2 termes-mots-cles, mots-themes.
Mots-themes-mots les plus freq.dans le texte.mots-cle-se dist. par sa freq.relative,l'amploi de l'auteur fait par rapport a l'usage courant.
L'etablissement de ces mots aident a dresser le tableau de grands axes semantiques et styl qui l'orientent.

La styl/struct.de M.Riffatere-le style est compris comme le soulignement expressive, esth. ou affectiveajouteesans changement du sens.
le langage exprime ce que le style met en valeur.Riffatere fait distinction entrefonction expressive et informationnele.

La styl.comparative externe-s'attache a reconnaitre les demarches de 2 langues en les opposant.C'est l'etude de 2 langes de point de vue de leur moyens d'expression qu'on voit avec leur comparaison

---

3.le style,ecart,histoire

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

dans la styl.lingv. le style-configuration particuliere des traits specifiques, percus comme caracterisant le texte.
dans la styl.lit., le style-configuration particuliere des traits specifiques, percus comme caracterisant le texte et comme possedant des qualites esthetiques.
le style est envisage par quelques stylisticiens comme un ecart.Il peut etre defeni par:
1.par rapport a une norme statistique
2.comme une distance ou rupture dans le temps.
3. par rapport au contexte immediat-comme une anomalie semantique a effet stylist.
ecart pet etre sous 3 formes
-ecart statique(ine maniere pittoresque de dire qch)
-ecart dynamique(par rapp.au norme)
-ecart contextuel

Histoire.
d'abord la style apparait comme un bon style, expression qu'il faut imiter.le style est associe avec l'ornemet de la parole.
2 grands themes dans l'histoire-
-le style est in ornement formel
-ecart par rapport a la facon normal de parler

la rhet. classique introduit 3 styles-
-simple
-mediocre
-eleve, sublime

en France le mot style apparait au 17.employe activiment au 18.
au 19 la notion du style devien un concept fondamantal.

---

2. st.de l'exprеssion, genetique..

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

st. de l'eapression etudie des rapports de laforme avec la pensee
st. genetique (ou de l'individu) etudie le style individuel
Leo Spitzler et Vossler -leur tache est la critique des ouevres dans la totalite de leur contexte.-c'est la styl/ litteraire.-etudie le style des ouevres lit.
3 types d'etudes:
1.l'emploi de moyen d'expression isole
2.l'etude des etats de langue d'epoque
3.l'etude du style de l'auteur
G.Mollinet dit que les traits specifiques de litterarite sont les stylemes.Ce sont les moyens stylist. Ls semio-stylistique pose les problemes de la dialectique,identite-variation, le probleme de l'individuation et du code, le hierarchisation.Envisage le discours sous 3 composants:
1.le discours litteraire et son propre referent
2.il est regi selon un double fonctionnement semiotique
3.il n'existe que dans l'acte de designation, tant qu'il est percu par un recepteur.

---

1-la naissance des disciplines sous le nom de stylistique.....

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

La st. est fondee par Ch/Bally,elle etudie des faits d'expression du langage de point de vue de leur contenue affective.
Dans la rhet. le mot style designait la maniere d'ecrire.
Puis-l'ecole idealiste-le style-tout l'element createur originale.Le style-c'est l'homme.
L'ecole sausurienne - sa tache-etudier le style collectif
Les discp.sous le nom de st/naissent au 20 siecle.
ch/Bally publie l'ouvrage "le traite de styl.fr", definit l'objet-la styl/etudie les faits d'exp. du langage de poin de vue de leur contenu affectif.
Il etudie les caracteres affectif des faits expressif-divise en effet naturel et effet evocatoire
1.effet naturel-lien naturel entre le son et le sens
2.effet evocatoire-formes qui refletent la situation, dans laquelle elles s'actualisent.
Ces valeurs evocatoires se rattachent aux faits suivants:
-le ton(sublime,mediocre,bas)
-les langues d'epoque(chaque ep. a son vocabulaire)
-classes sociales
-regions(traits specifiques)
-la biologie

---

30. Лингвистические типологии.

[Saranzia]

Типология (лингвистика)
[править]Материал из Википедии — свободной энциклопедии
У этого термина существуют и другие значения, см. Типология.
Лингвистика

Типология — раздел лингвистики, занимающийся выяснением наиболее общих закономерностей различных языков, не связанных между собой общим происхождением или взаимным влиянием. Типология стремится выявить наиболее вероятные явления в различных языках. В случае, если некоторое явление выявляется в представительной группе языков, оно может считаться типологической закономерностью, применимой к языку как таковому.
Типологический анализ можно вести на уровне звука (фонетическая и фонологическая типология), на уровне слова (морфологическая типология), предложения (синтаксическая типология) и надсинтаксических структур (типология текста или дискурса).
Содержание [убрать]
1 История типологии
2 Фонологическая типология
3 Грамматическая (морфологическая) типология
3.1 A) Тип, или локус, выражения грамматических значений
3.2 Б) Тип морфологической структуры
3.3 История
4 Субъект-объектная типология
5 Синтаксическая типология
6 См. также
7 Примечания
История типологии [править]

В начале своего развития типология пыталась найти ответ на вопрос, какие языки и на основании чего можно отнести к «более примитивным», а какие — к «более развитым». Довольно скоро выяснилось, что исходная посылка была неверной: невозможно по типологической характеристике языка судить о его «развитости» или «примитивности». Совершенно различные языки могут принадлежать к одному типу (например, английский, китайский — великолепно развитые и имеющие богатейшую литературу и бесписьменный язык народности цин на севере Китая в равной степени относятся к изолирующим языкам), родственные и примерно одинаково разработанные языки могут относиться к разным типам (синтетические славянские русский или сербский и аналитический болгарский, изолирующий английский и флективный немецкий). Наконец, один и тот же язык может в своем развитии менять тип и не раз: например, история французского может быть разбита на изолирующий раннеиндоевропейский, флективные позднеиндоевропейский и латинский, аналитический среднефранцузский и практически изолирующий современный разговорный французский.
В результате этих открытий лингвисты разочаровались в типологии примерно до середины 20-го столетия, когда типология пережила новое рождение. Сегодняшняя типология имеет дело не с отдельными элементами языков, а с системами языков — фонологической (системой звуков) и грамматической.
Фонологическая типология [править]

Особенно большое практическое значение для компаративистики имеет фонологическая типология. Фонологическая типология исходит из очевидной предпосылки, что при всем огромном разнообразии языков мира, все люди имеют практически одинаковое строение речевого аппарата. Существует немалое количество закономерностей, связанных именно с этим. Например, в самых разных языках мира имеет место явление палатализации. Суть его в том, что заднеязычный согласный (в русском — к, г, х), после которого следует переднеязычный гласный (в русском — и, е) меняет свой характер. Его звучание становится более передним, «смягчается». Это явление легко объясняется лингвотехнически: трудно быстро перестроить речевой аппарат от заднеязычной артикуляции на переднеязычную. Интересно, что палатализация обычно приводит к переходу заднеязычных (к, г) в аффрикаты (двойные звуки типа ч, ц, дз). Языки, в которых происходит палатализация, могут не иметь между собой ничего общего, но, отмечая схожесть чередования в русском пеку-печёт, итальянском amico-amici «друг-друзья», иракском арабском чиф «как» при литературном арабском киф, нужно понимать, что речь идет об универсальной типологической закономерности.
В фонологической типологии крайне важно понятие о бинарной оппозиции. Бинарная оппозиция — пара звуков, схожих во всем, кроме одного признака, по которому они противопоставлены. Например, русские д и т, английские d и t противопоставлены по признаку глухости-звонкости:Т — глухой, Д — звонкий. В оппозиции один член немаркирован, другой маркирован. Немаркированный член оппозиции — главный, его статистический вес в данном языке всегда больше, его лингвотехнически легче произносить. В данной оппозиции немаркированный член — Т. Д — маркированный член оппозиции, он менее удобен для произношения и встречается в языке реже. В определенных позициях оппозиция может нейтрализоваться. Например, в конце слова в русском д произносится как т (код=кот), то есть маркированный член теряет свой маркер.
В других языках противопоставление может вестись по другим признакам. Например, немецкие или китайские d и t маркированы не по признаку глухой-звонкий, а по признаку слабый-сильный. d — слабый (немаркированный), а t — сильный (маркированный) члены оппозиции. Именно поэтому немецкий акцент в русской литературе «исопрашается таким споссопом именно ис-са тофо», что русские звонкие (маркированные) для немца похожи на собственные немаркированные.
Типологический критерий является одним из важнейших при проверке гипотез, связанных с реконструкцией языка. На сегодняшний день ни одна реконструируемая фонетическая система языка не может быть принята без проверки на типологическую непротиворечивость. Нельзя сказать, что все типологические инварианты открыты, описаны и объяснены. «Вместе с тем уже в настоящее время богатый опыт, накопленный наукой о языках, позволяет нам установить некоторые константы, которые едва ли когда-либо будут низведены до „полуконстант“. Существуют языки, в которых отсутствуют слоги, начинающиеся с гласных, и/или слоги, заканчивающиеся согласными, но нет языков, в которых отсутствовали бы слоги, начинающиеся с согласных, или слоги, оканчивающиеся на гласные. Есть языки без фрикативных звуков, но не существует языков без взрывных. Не существует языков, в которых имелось бы противопоставление собственно взрывных и аффрикат (например, /t/ — /ts/), но не было бы фрикативных (например, /s/). Нет языков, где встречались бы лабиализованные гласные переднего ряда, но отсутствовали бы лабиализованные гласные заднего ряда».[1]
Грамматическая (морфологическая) типология [править]

К настоящему времени наиболее разработанной является морфологическая типология языков. В её основу кладется способ соединения морфем (морфемика), типичный для того или иного языка. Существуют два традиционных типологических параметра.
A) Тип, или локус, выражения грамматических значений [править]
Традиционно различаются аналитический и синтетический типы.
При аналитизме грамматические значения выражаются отдельными служебными словами, которые могут являться как самостоятельными словоформами (ср. будет делать), так и клитиками (ср. сделал бы); локус грамматических морфем — отдельная синтаксическая позиция.
При синтетизме грамматические значения выражаются аффиксами в составе словоформы, то есть образуют одно фонетическое слово с опорным лексическим корнем; локус грамматических морфем — при лексическом корне.
В результате при аналитическом выражении грамматических значений слова типично состоят из малого числа морфем (в пределе — из одной), при синтетическом — из нескольких.
Самая высокая степень синтетизма именуется полисинтетизмом — это явление характеризует языки, слова которых имеют количество морфем, значительно превышающее типологическое среднее.
Разумеется, различие между синтетизмом и полисинтетизмом — вопрос степени, четкой границы нет. Представляет также проблему определение того, что есть отдельное фонетическое слово. Например, во французском языке личные местоимения традиционно считаются отдельными словами, и орфографическая норма поддерживает эту интерпретацию. Однако фактически они являются клитиками или даже аффиксами при глаголе, и трудноотличимы от местоименных аффиксов в полисинтетических языках.
Б) Тип морфологической структуры [править]
Тип выражения грамматических значений не следует путать с типом морфологической структуры. Два эти параметра отчасти коррелируют, но логически автономны. Традиционно выделяются три типа морфологической структуры:
изолирующий — морфемы максимально отделены друг от друга;
агглютинативный — морфемы семантически и формально отделимы друг от друга, но объединяются в слова;
флективный (фузионный) — и семантические, и формальные границы между морфемами плохо различимы.
В дальнейшем были описаны также инкорпорирующие языки — их отличие от флективных состоит в том, что слияние морфем происходит не на уровне слова, а на уровне предложения.
Фактически этот параметр должен по отдельности рассматриваться для формы и для значения. Так, формальная агглютинация — это отсутствие фонетического взаимопроникновения между морфемами (сандхи), а семантическая агглютинация — выражение каждого семантического элемента отдельной морфемой. Аналогично, фузия может быть формальная, как в русском слове детский [д’ецк’ий] и семантическая (=кумуляция), как в русском окончании (флексии) «у» в слове столу закодированы одновременно грамматические значения ‘дательный падеж’, ‘единственное число’ и, косвенно, ‘мужской род’.
Изолирующие языки фактически совпадают с аналитическими, так как выражение грамматических значений посредством служебных слов в реальности то же самое, что и максимальная отделенность морфем друг от друга. Однако параметры (А) и (Б) не следует смешивать и объединять, поскольку другие концы этих шкал независимы: синтетические языки могут быть и агглютинативными, и фузионными.
Таким образом, обычно выделяют следующие типы языков:
Флективные (фузионные) языки — например, славянские или балтийские. Для них характерны полифункциональность грамматических морфем, наличие фонетических явлений на их стыках, фонетически не обусловленные изменения корня, большое число фонетически и семантически не мотивированных типов склонения и спряжения.
Агглютинативные (агглютинирующие) языки — например, тюркские или языки банту. Для них характерны развитая система словообразовательной и словоизменительной аффиксации, отсутствие фонетически не обусловленных вариантов морфем, единый тип склонения и спряжения, грамматическая однозначность аффиксов, отсутствие значимых чередований.
Изолирующие (аморфные) языки — например, китайский, бамана, большинство языков Юго-Восточной Азии (мяо-яо, тай-кадайские и др.). Для них характерно отсутствие словоизменения, грамматическая значимость порядка слов, слабое противопоставление знаменательных и служебных слов.
Инкорпорирующие (полисинтетические) языки — например, чукотско-камчатские или многие языки Северной Америки. Для них характерна возможность включения в состав глагола-сказуемого других членов предложения (чаще всего прямого дополнения, реже подлежащего непереходного глагола), иногда с сопутствующим морфонологическим изменением основ; например, в чукотском языке Ытлыгэ тэкичгын рэннин 'Отец мясо принес', где прямое дополнение выражено отдельным словом, но Ытлыгын тэкичгырэтгъи букв.: 'Отец мясо-принес' — во втором случае прямое дополнение инкорпорируется в состав глагола-сказуемого, то есть образует с ним одно слово. Термин «полисинтетические», однако, чаще применяется к таким языкам, в которых глагол может согласовываться одновременно с несколькими членами предложения, например в абхазском языке и-л-зы-л-гоит, буквально 'это-ей-для-она-берет', то есть 'она у неё это отнимает'.
Различие флексии и агглютинации как способов связи морфем можно продемонстрировать на примере киргизского агглютинативного слова ата-лар-ымыз-да 'отец + мн. число + 1-е лицо мн. числа обладателя + местный падеж', то есть 'у наших отцов', где каждая грамматическая категория представлена отдельным суффиксом, и русской флективной словоформы прилагательного красив-ая, где окончание -ая одновременно передает значение трех грамматических категорий: рода (женский), числа (единственный) и падежа (именительный). Многие языки занимают на шкале морфологической классификации промежуточное положение, например языки Океании могут быть охарактеризованы как аморфно-агглютинативные.
История [править]
Основы приведенной классификации были заложены Ф. Шлегелем, который различал флективные и нефлективные (фактически агглютинативные) языки, в духе времени рассматривая вторые как менее совершенные по отношению к первым. Его брат, А. В. Шлегель, постулировал в дополнение к двум первым класс аморфных языков, а также ввёл для флективных языков противопоставление синтетического (при котором грамматические значения выражаются внутри слова путём различных изменений его формы) и аналитического (при котором грамматические значения выражаются вне слова — служебными словами, порядком слов и интонацией) строя. Понятие слова при этом предполагалось интуитивно очевидным, и вопросом о том, где проходят границы слова, никто не задавался (к середине XX века стало ясно, что ответить на него отнюдь не просто).
В. фон Гумбольдт выделил перечисленные выше типы под их современными названиями; инкорпорирующие языки он при этом рассматривал как подкласс агглютинативных. Впоследствии был предложен ещё ряд морфологических классификаций, из них наиболее известны типологии А. Шлейхера, Х. Штейнталя, Ф. Мистели, Н. Финка, Ф. Ф. Фортунатова. Наиболее поздняя по времени, хорошо обоснованная и самая детальная морфологическая классификация была предложена в 1921 году Э. Сепиром. В дальнейшем интерес к построению морфологических классификаций указанного типа несколько ослабел.
Достаточно широкую известность получила предпринятая Дж. Гринбергом попытка построения квантитативной (количественной) морфологической типологии. В общих грамматических описаниях конкретных языков продолжает повсеместно использоваться гумбольдтовская типология, дополненная понятиями аналитизма и синтетизма, а в центр внимания лингвистической типологии как раздела лингвистики переместились иные параметры структурного разнообразия языков. На базе материала, составленного из сопоставления 30 языков различных языковых семей, Гринберг проанализировал и пришёл к выводу о зависимости порядка слов в языке (т. н. языки SVO, SOV и т. п.) и последовательности типа «существительное-прилагательное», ударения в словах и пр., всего 45 закономерностей (т. н. «универсалий», англ. universals).[2]
Субъект-объектная типология [править]

Основная статья: Стратегия кодирования глагольных актантов
С точки зрения взаимоотношения между глаголом и существительным языки делятся на:
Активные языки — деление существительных на «активные» и «неактивные», глаголов на «активные» и «стативные», прилагательные обычно отсутствуют: современный китайский, гуарани, праиндоевропейский и др.
Номинативные языки — номинатив (основной падеж существительного) соответствует субъекту как переходного, так и непереходного глаголов, и противопоставляется аккузативу, который соответствует объекту переходных глаголов — большинство современных индоевропейских (включая русский), семитские и др. языки
Эргативные языки — абсолютив (основной падеж существительного) соответствует субъекту непереходного и объекту переходного глагола, и противопоставляется эргативу, который соответствует субъекту переходного глагола — северокавказские языки, баскский, из индоевропейских — курдский; реликты явления имеются в грузинском языке («повествовательный падеж» — бывший эргатив).
Существуют также несколько менее распространённых типов.
На практике каждый язык в той или иной мере отступает от данной строгой классификации. В частности, в ряде индоевропейских и семитских языков (например, в английском) морфологическое различие между номинативом и аккузативом утрачено (за исключением местоимений, система которых довольно консервативна), поэтому данные падежи выделяются условно, с точки зрения их синтаксической роли.
Синтаксическая типология [править]

Классификация языков по синтаксическим типам опирается на важнейшие признаки семантической и формальной структуры главных членов предложения.
В языках номинативного типа предложение основано на противопоставлении подлежащего (субъекта действия) и дополнения (объекта действия). В номинативных языках различаются переходные и непереходные глаголы, именительный и винительный падежи существительного, прямое и косвенное дополнения. В глагольном спряжении используются субъектно-объектные ряды личных аффиксов. К этому типу относятся индоевропейские, семитские, дравидийские, финские, тюркские, монгольские, тайские языки, японский, корейский и китайский.
В языках эргативного типа предложение строится на противопоставлении не субъекта и объекта, а так называемого агентива (производителя действия) и фактитива (носителя действия). В языках этого типа различаются эргативная и абсолютная конструкции. В предложении, имеющем прямое дополнение, подлежащее стоит в эргативном падеже, дополнение — в абсолютном. В предложении без дополнения подлежащее стоит в абсолютном падеже. Подлежащее при непереходном действии совпадает по форме (абсолютный падеж) с объектом переходного действия. Существительное в форме эргативного падежа обозначает кроме субъекта переходного действия также косвенный объект (часто инструмент действия).

---

24, 25, 26

[Saranzia]

24.Язык и сознание, язык и мышление, язык и познание.
25.Роль языка в процессе познания.
26.Принципы лингвистической относительности.


Философские проблемы языкознания.
Лингвистическая философия.

1) Язык и сознание, язык и мышление, язык и познание
2) Роль языка в процессе познания
3) Принцип лингвистической относительности
*Сидоров Е.В.,
Концельсон «Язык и мышление»
*Реферовская «Лингвистическая кон-
цепция Гийома»

1)Язык непосредственно и неразрывно связан с мышлением. Этой связью определяется роль языка в процессе познания. Язык даёт возможность закрепить успехи в познавательной деятельности, передать опыт, накопленный одним поколением другому поколению. Закрепляя успехи познавательной деятельности, являясь единственным средством общения, язык даёт возможность не только наладить общественное производство, жизнь, но и осуществить дальнейшее познание человеком объективной действительности, дальнейший процесс науки. Без языка нельзя осуществить переход от чувственной ступени познания к высшей ступени – рациональной.
Так как язык и мышление связаны, исследуя языки разных по уровню общественного развития народов, можно судить и об их мышлении, об уровне достигнутых ими знаний.
Развитие мышления совершалось от конкретного к абстрактному, в процессе поступательного развития человечества появлялись всё более абстрактные понятия, что свидетельствует о том, что человек всё глубже проникал в сущность предметов, раскрывал всё более глубокие связи между предметами. Всё это подтверждается анализом словарного состава и грамматики языков племён, стоящих на низшей ступени развития. Факты, обнаруженные в таких языках, свидетельствуют о конкретности, предметности, наглядности мышления. В языках таких племён наблюдается чрезвычайная бедность общественно-родовых понятий, большая детализация названий.
В Южной Австралии нет понятия Гор, Холм, ибо каждая гора имеет своё название.

Тут у меня что-то очень странное написано. Сама не могу разобрать. (4 строки примерно)


Ссылаясь на особенности языков «первобытных» народов, некоторые этнографы, социологи, лингвисты утверждают, что в развитии языка и, следовательно, мышления, существует такой период, когда мышление всецело протекало в образах восприятия и представления, когда язык выражал только их [образы восприятия и представления].
Положение о чувственно-наглядной стадии получило особое распространение со времён опубликования работ Леви-Брюля по этнографии, так называемых «первобытных» народов. В этих работах развивалась точка зрения, согласно которое мышление современных «первобытных» народов является преимущественно чувственно-наглядным. И в прямую связь с этим ставятся и особенности языков первобытных народов, которые они имеют в отличие от цивилизованных.
Взгляды Леви-Брюля оказали большое влияние на лингвистов, философов, так или иначе касавшиеся вопроса о языке и мышлении доисторического человека.
Н.Я.Мар (академик) переносит характеристику мышления современных «первобытных» наров на мышление доисторического человека и выделяет особую «доисторическую» стадию развития. Этой стадии соответствовала особая стадия развития языка, т.н. «линейная речь».
С.Д.Концельсон так же утверждает, что до начала эпохи варварства существовало т.н. «первобытнообразное» мышление.
Л.О.Резников утверждал, что мышление в понятиях возникло в эпоху возникновения родового строя. Ему предшествовало два этапа чувственно-наглядного мышления: восприятиями и представлениями, которым соответствовали два этапа развития речи: комплексная и кинетическая речь.
Большинство отечественных философов (или филологов, сокращение в тетради «фил.») и языковедов считают, что никакого особого типа мышления прологического, дологического не было и быть не могло. Не было особой чувственно-наглядной стадии. Возникновение способности образовывать понятия относится к самому раннему этапу развития человеческого мышления и связано с переходом к изготовлению наиболее древних каменных орудий.
Те, кто говорит, что человек не обладал способностью образовывать понятия, фактически отрицает качественное различие между способами отображения действительности человеком и животными.
Отображение действительности имеет место и в животном мире – формы ощущения и восприятий являются результатом воздействия предметов на органы чувств. Животные не способны отвл-ся от тех или иных свойств предметов. От тех связей и отношений, в которых эти предметы поставлены в настоящем времени. Они [животные] не могут установить общее у группы предметов.
Отражение человеком действительности начинается с чувственного восприятия.
Человек – органы чувств – предмет (единоличен, индивидуален)
В восприятия нет дерева вообще или красного цвета.
Восприятие: предмет – органы чувств – образ. Процесс восприятия не требует закрепления в слове. Живое созерцание – 1ая ступень человеческого познания. На этой ступени познание происходит на чувственном уровне. 2ая ступень – абстрактное мышление (логическое) + понятие (форма) и на их основе умозаключение.
Понятие – не есть результат непосредственного отражения предмета и его свойств. Понятия возникают благодаря отвлечению от случайных признаков предметов и выявлению основных решающих признаков и происходящих на этой основе обобщений.
Переход от 1 ступени ко 2ой осуществляется при помощи языка. Вторая ступень – словесное оформление. В процессе логического мышления имеет дело с чувственно не воспринимаемыми, т.е. отделёнными от своих носителей свойствами и отношений предметы, и для закрепления мысли требуется слово, например, стоимости, числа, категории и т.д. Благодаря слову возможно отвлечение от единичного и выделение общих существ. и чувств. невосприним… [вот так сократила…мда.]
Процесс мышления – процесс оперирования словами.
По Павлову*
Низшая ступень 1ая сигнальная система У всех
Высшая ступень (рациональная) 2ая сигнальная система У человека

Влияние мышления на язык.
По В.Гумбольдту* Язык – орудие мысли. Вне языка понятийная деятельность невозможна. Познавательная деятельность всегда осуществляется с помощью языка. Человек всегда замкнут в определённом кругу – языка, на котором он говорит. Но таких кругов много. Эти круги не остаются неподвижными. Их границы меняются.
Чем объясняется наличие разных языков? Каковы причины и закономерности из изменений? Одно объяснение исходит из того, что язык, включаясь основным элементом в цепь отношений человеческого сознания и объективной действительности, является производным и от сознания, и от объективной действительности. Он отражает и состояния сознания, направление, условие деятельности. Так как все эти факторы нестабильны, меняются, то их различие обусловливает и различие языков и их изменение.
Другое объяснение [Гумольдт] – язык – внешнее проявление духа народа. Слияние в один источник языка и духа нашему пониманию недоступно. Основание различия языков заключается в духовной силе народа. Язык между человеком и внешним миром развился не в процессе человеческой познавательной деятельности, а по законам развития духа.
В начале 20 века рождается интерес к проблеме языка и культуры в целом. В США было связано с изучением культуры американских индейцев. Своеобразие языков и культуры индейцев содействовало возникновению гипотезы о взаимосвязанности этих явлений и возможного глубокого влияния языка на становление мировоззренческих категорий.
Принцип лингвистической относительности.
Гипотеза Сэпира-Уорфа
Вопрос, существует ли связь между различиями языков и характером мышления народов. По Сэпиру*. О связи языка с «опытом». Этот «опыт» (внутренний мир человека) не зависит от действительности. Сэпир устанавливает другую зависимость между сознанием и языком. Содержание сознания повторяет систему языка. Язык и сознание изоморфны. Так как языки различны, а человеческий опыт зависит от языка, то и сама действительность должна представляться различной людям, говорящих на разных языках.
Сам принцип:
Само понимание природы, общества, зависит не от объективных свойств и качеств мира, а оттого, каким языком он [мир что ли?! Видимо,да.] пользуется.
Нельзя полностью отрицать силу влияния языка на человека.
По Уорфу* [по профессии он вообще инженер по технической безопасности, оттуда свои примеры и приводит]
Люди в своём поведении ведутся на язык. Воздействие языка на мышление имеет границы. Язык не может полностью влиять на мировоззрение, т.к. он сам орудие мысли (не равно хозяин мысли).
Люди с разными языками ведут себя одинаково.
Таким образом, гипотеза Сэпира-Уорфа не представляется достаточно научно обоснованной, она даже не стала теорией. Но основные положения получил шанс на разработки в современных американских учениях. (Г.Хостер, например, утверждал, что каждый язык по-своему сегментирует действительность и навязывает способ видения мира всем говорящим на них людям. Люди видят мир по-разному).
Связь языка и культуры.
Этнолингвистика:
1.американская (Сэпир-Уорф)
2.немецкая (L.Weisgerber). Неогумбольдтианство. Язык – не столько средство для передачи, сколько способ определения опыта для говорящих на языке. Язык – сила, управляемая людьми.

---

20.Основные понятия теории текста + 21,22,23

[Saranzia]

20.Основные понятия теории текста. Дефиниции текста.
21.Грамматические категории текста.
22.Типы информации в тексте.
23.Структура текста, единицы текста.



Текст как объект лингвистических исследований
1) Множество дефиниций текста: психолингвистическое, коммуникативное, лингвистическое определения текста
2) Грамматические категории текста
3) Единицы текста


1.Исследования Т в качестве самостоятельного языковедческого объекта, установление его закономерностей, функциональных характеристик занимается направление лингвистика текста.
Как всякий новый объект исследования, Т по-разному понимается и определяется.
Психолингвистическое определение текста - Т – это продукт говорения и письма. Это продукт речевой деятельности, в которой объективируется все ее психологическое содержание, условия протекания говорения и личность говорящего.
Т представляет собой сложное, неоднородное, многоплановое явление. Текстом или высказыванием называется и практический ответ на вопрос и полный монолог.
Т – опосредованный языком процесс отражения действительности. При этом в нем, как и в продукте говорения объективируются средства ( язык) ,способ (речь) формирования мысли , т.е. план вербального оформления высказывания. При этом языковые характеристики говорения являются относительно постоянными в разных условиях деятельности говорения, обусловленные только лингвистическим опытом и культурным уровнем говорящего.
Способ формирования мысли ( речь) динамичен и изменчив, определяется не только индивидуальными психическими и личностными свойствами говорящего, но и ситуацией общения и пр.
Текст – это единственное, в чем объективируется речевая деятельность, это не сводимое ник языку, ни к речи явление. Это то, в чем воплощаются все объекты языка и все характеристики личности и ситуации общения.
Коммуникативное определение текста. – это средство взаимной координации. Т – это сопряженная модель первичной и вторичной коммуникативной деятельности.
Лингвистическое определение текста. Т – это произведение речетворческого процесса, обладающий завершенностью, объективированное в виде письменного документа, состоящее из ряда особых единиц, сверхфразовых единств, имеющего определенную целенаправленность. Т строится по законам и правилам литературной нормы, имеющей свои, лишь ей присущие лингвистические построения, отличающие ее от речи в широком смысле этого слова.

2.Такой письменный Т обладает определенными отличительными признаками, которые возводят в ранг грамматический категорий текста. К ним относят : информативность, кагезию ( внутри текстовые связи), континуум , ретроспекцию или проспекцию, модальность ,интеграцию и завершенность текста.
Информативность . термин употребляется в 2х значениях :
1. В общепринятом, когда И – это любое сообщение
2. Терминологическое значение, которое используется в работах по теории коммуникации.

Этот термин используется лишь при получении новых сведений. Свойством многих явлений и фактов является неопределенность, ее мера обозначается термином энтропия. И информативность рассматривается как нечто ей противоположное, т.е. в научно-теоритическом плане не каждое сообщение несет в себе информацию,термины, коммуник и инф не совпадают. Это термины различных уровней, не исключающие друг друга. Получение рассматривается с учетом соц.культурного возр аспектах, временных и других факторов.
Для одного получателя сообщение будет новым и информативным, а для другого то же сообщение лишено ин-фы, т.к. его одержание либо уже известно, либо непонятно.
Информативность как категория текста различна по своему прагматическому назначению. Различают : содержательно-фактуальную ( СФИ), содержательно-концептуальную(СКИ) и содержательно – подтекстовую (СПИ).
1. СФИ – содержит сообщения о фактах, событиях , процессах, которые происходят или будут происходить в окружающей действительности или в воображаемом мире. Она содержит сведения о гипотезах, теориях, научных взглядах и др. СФИ всегда выражается вербально, т.е. является эксплицитной.
2. СКИ – сообщает адресату индивидуально – авторское отношение к явлениям, событиям, описанных средством фуктуальной информации.
СКИ - это творческое переосмысление фактов, событий, отношений . не всегда выражена с достаточной ястностью, дает возможность и требует различных толкований.
3.СПИ – это скрытая ин-фа.благодаря способности единиц языка порождать коннотативные и ассоциативные значения, и способности предложений----- дополнительный смысл внутри сверхфразового единства, СПИ –это факультативная инфа, в основе которой –способность человека к восприятию действительности сразу в нескольких планах к одновременному восприятию двух разных,но связных между собой сообщений.
Кагезия – внутритекстовые связи. Это особые виды связей, обеспечивающие логическую последовательность, взаимосвязанность различных частей текста. Формы К различны в разных стиляхрадиц.грамматические средстка К, диектические ср-ва, причастные обороты. Они тр.гр. т.к. они осуществляют связи между изолированными предложениями.
Логические средства К обозначают временные параметры (когда, как вскоре. Спустя), пространственные параметры ( рядом, напротив), формы перечисления( во1х,2х,3х). логическими они называются потому, что легко декодируются и не задерживают внимания читателя.
Ассоциативная когезия – поэтическое творчество (ех ему вспомнилось..). ассоциативные формы когезии не встречаются в текстах научного, делового, публицистического характера, т.к. в них главенствуют формы связи, апеллирующие к интеллекту, а не к чувствам.
Синтаксико-лингвистические средства когезии- прием параллелизма, повтор текста или стилистического приема.
Ритмико-образующая форма когезии- труднее всего поддается восприятию,проявляются в поэзии,в прозе неуловимы, но тем не менее, такие ритм-образующ элементысинтаксиса в прозе анализируются.
В целом средства когезии – это средства объединения разрозненных частей,которые создают текст, в отличие от не текста.
Континуум – тесно связан с когезией. Конт – последовательность фактов, событий,явлений, развертывающихся во времени и пространстве . конт не может быть показан в тексте во всех его формированиях, но временных параметрах конт разбивается на отдельные эпизоды,кадры, при этом важна грамматическая категория псих. обоснованием которой является легкость восприятия текста при его детализации.
Пространственный континуум – в художественных текстах всегда более точен, чем временной( географич.названия, описание места действия).
Конт не обязательно обеспечивается линейностью изложения,это катерогия именно текста. Не предложения. Не может быть реализован в предложении, т.к. нет развертывания мысли.
Грамматическая категория для своей реализации требует более крупного отрезка, чем предложения.
Ретроспекция, проспекция- это формы дисконтинуума,т.к. это перерыв в линейном развертывании текста. Ретроспенция – это обращение к прошлому. Отсылка адресата к предшествующей информации. Ех – ему вспомнилось..перед его глазами проносится картина прошлого
Объективно-авторские ретроспекции – одни из наиболее распространенных способов повтора мысли.
Ретроспекция-это пауза, перерыв континуума для антуализации и для того, чтобы придержать часть концептуальной информации.
Проспекция-обращение к будущему, к тому, о чем будет идти речь в следующих частях текста. Сигналы проспекции : забегая вперед, как остается в последствии. Дальнейшее изложение покажет, что он и не подозревал, как будет разочарован, когда узнает.
Часто наблюдается и в научных текстах – в этой главе мы рассмотрим..
Особую форму проспекции представляет введение категорий ретроспекции, она представлена в текстах чаще, т.к. универсальной----------- является тот факт, что по отношению к прошлому

Модальность текста
Существует два вида – объективно-модальное значение и субъективно-модальное.
Объект-мод выражает характер отношения сообщаемого к действительности, а субъект-мод выражает отношение говорящего к сообщаемому. Объект-мод выражается собственной структурной схемой------, употребление грамматических наклонений, времени, а субъективн-мод значение выражается дополнительными лексико-грамматическими средствами, интонацией , которые накладываются на ту или иную структурную схему предложения.
Субъективно – оценочные отношения выступают отчетливо в художественных и публицистических текстах.


Эпитет. Междометье. Сентенции .
Объективно-мод значение художественному тексту не свойственно, но в некоторых из них она подменяет собой суб-оценочное значение и точку зрения автора можно обнаружить только с помощью спец.анализа текста.
?? Интеграция завершающего текста
Интергация- связность отдельных – частей текста в единое целое, а так же процесс, ведущий к такому состоянию.
Необходимо провести различие между интеграцией и когезией, т.к. когезия – это тоже форма связи между отдельными частями текста, обуславливает переход от 1 части текста к другой . интеграция – объединение всех частей текста в единое целое. Если когезия различается в синтагматическом разрезе, то интеграцию можно представить как парадигматический процесс, когезия линейна , интеграция вертикальна. Интеграция – это одна из форм упорядоченности текста. Наиболее полно всесторонне реализуется в научных текстах, в выводах, в заключениях к научным исследованиям. Когда появляются обороты : 1-е положение, 2-ое положение.
Интеграция в художественных текстах не столь очевидна. В научно-деловых текстах , интеграция может быть непредсказуема для самого автора и рассматривается как проявление бессознательного, которое , как считают психологи, активно участвует в худ.творчестве. рассматривая категории текста стоит признать, что не все они присущи любому тексту и не всегда осознаются как наличествующие даже там, где имеются : категория подтекста, модальность (Эрнест Хеменгуэй).
Распознание той или иной категории с психолингвистической проблемой восприятия, которая тесно переплетается с общей теорией коммуникации.
Единица текста. Структура текста.
ЕТ - сверхфразовое единство ( СФЕ). Термин имеет ряд синонимов : высказывание, сложное синтаксическое целое (ССЦ), компонент текста, дискурс , синтаксический комплекс, коммуникативный блок. Все эти термины имеют одно назначение – определить более крупное, чем предложение, единицу , в которой само предложение выступает в качестве конституанта . в отрезках больших, чем предложение, обнаруживаются свои типологические закономерности, возводящие их в ранг единиц речи. Размер части текста обычно рассчитан на возможность читателя воспринимать объем информации без потерь СФЕ и более крупные отрезки текста имеют свою глубину, т.е. развертывание мысли в пределах СФЕ ограничено, что , очевидно . связано с способностью концентрировать внимание на одном объекте лишь в течение определенного , ограниченного отрезка времени, переключение внимания необходимо.
СФЕ необходимо рассматривать на иерархическом и более высоком уровне, чем предложение и по-видимому следует принять, что предложение – максимальная единица языка, по минимальным единицам речи, заключенном в тексте между точками оно необязательно соответствует полному, законченному в смысловом отношении высказыванию.
« речь пользуется языковой моделью предложения, но как правило не ограничивается рамками высказывания. Высказывание , состоящее из серии связанных между собой, можно рассматривать как некий структурированный комплекс. Число компонентов, образующих СФЕ, заранее не предопределено и зависит от смыслового высказывания и количества включенных деталей, ассоциативных связей и пр.
Речевые единицы противопоставляются языковым единицам предложения. Следует считать исходной величиной при изучении синтаксического строя речи, т.к. в тексте относительной независимостью обладает лишь серия связанных между собой предложений, служащих для выражения законченной мысли.
В работах по речевому синтезу не затронуты вопросы о возможности выделения таки синтаксических единиц, противопоставление о возможности определения свойств им структурного механизма построения, положении в потоке речи, взаимоотношениях. Единой из форм является присоединительная конструкция. В основной части в форме полного формально законченного предложения, перемещается основное предложение, когда оно уже оформлено в сознании говорящего могут возникнуть добавления в виде пояснения, уточнения, обобщения и тд. Присоединительная конструкция и в начале появились во фр художественной лит-ре , в произведениях эпохи Entre deux guerres , которые провозгласили принцип письма под диктовку мысли с целью передачи ее постепенного формирования, и ввели присоединительные конструкции в качестве особого стилистического приема.( Экзюпери)
В наше время ПК не специальный стилистический прием, а особенность синтексиса языка художественной культуры.
Различают конструкции – параллельно (цепная) повторяющейся лексикой, и последовательно , не включающих лексических повторов.
Соположенный комплекс оказывается в тех случаях, когда образуя одно смысловое целое, рисуя одну картину, передавал единый образ, одно событие, серия предложений при аналогичной синтаксической структуре, имеет разные подлежащие ( в долине лаяла собака. Ветер теперь дул в лицо. Ночная дорога слегка блестела Холодный и сильный.)
Компоненты комплекса
Они находятся на одном логическом уровне, т.е. между ними есть отношения следования, одновременности, сравнения аналогии. Соположный комплекс можно охарактеризовать как сосуществование более или менее независимых друг от друга деталей одной картины, отдельные детали предложения могли бы быть и опущены. Это бы обеднило картину, но не разрушило бы формальной структуры.
Цепная или телескопическая конструкция
Она является лексико-синтаксической вершиной, наиболее изысканной и выразительной структурой СФЕ , она осуществляется сочетанием различных повторов : лексических, морфологических ,синтаксических, повторяются артикли, анафорическое употребление местоимения.
Повторения в виде однокоренных слов, словосочетаний . выделяют в тексте объемно-прагматическое членение, которое связано с рассмотрением единиц текста и контекстно - вариативное. При прогматичным членением текста идет по нисходящей линии: том, часть ,глава, отбивка, абзац, СФЕ .
В нем учитывается размер части и делается установка на внимание читателя.это членение перекрещивается с контекстно- вариативным членением текста и здесь выделяются следующие формы рече творческих актов : 1. Речь автора ( повествование, описание, рассуждение) 2. Чужая речь (диалог, цитация, прямая речь). Оба вида взаимообусловлены ,что наиболее четко представлено в научной литературе, отдельно даже выделяется цифрами. Оба вида в основном запрограмированы, т.е. обусловлены намерениями автора. Оба этих типа преследуют одну и ту же цель , но разными средствами. В их основе лежит сегментация объективной действительности на восприятие нашим сознанием и каким-то образом упорядоченные, организованные отрезки
Язык – управление координац.деятельностью.
Человек может концентрировать внимание в течении лимитированного отрезка времени
Параллельная конструкция ( с повтором лексики) : 1) у обоих было любимое место в саду – скамья под старым широким кленом. И теперь сели на эту скамью.

---

17. структура коммуникативного акта

[Saranzia]

15.Структура коммуникативного акта Процесс коммуникации может быть разделен на отдельные фрагменты, единицы коммуникации – коммуникативные акты. Разумеется, сам по себе коммуникативный процесс представляет собой континуум, непрерывное взаимодействие участников коммуникации. Однако, в целях анализа и описания, необходимо выделять дискретные единицы – так уж устроено человеческое познание.Рассмотрим основные понятия и термины, используемые для анализа коммуникативного процесса и его элементов.В коммуникативных актах задействованы участники коммуникации – коммуниканты (отправитель и получатель), порождающие и интерпретирующие сообщения. Коммуникантами могут быть человеческие индивиды и общественные институты (правительства, партии, фирмы и т.п.). В последнем случае мы имеем дело с определенной абстракцией, ведь конечным отправителем и получателем всегда является единичный человек. В то же время в юриспруденции, политике, бизнесе, образовании и других общественных сферах коммуникации весьма часто ответственным отправителем признается коллегиальный или институционализированный отправитель. Обычно сообщения – это высказывания или тексты. Но в невербальной коммуникации сообщением может быть изображение (дорожный знак поворота или фотография встречи политических лидеров), физический предмет (цветок на окне явочной квартиры как сообщение о провале или архитектурное сооружение как сообщение о его предназначении, подарок как знак признательности или черная метка как знак приговора). Сообщениями можно также признать поступки (например, знаковые поступки политических деятелей или шаги фирмы по продвижению товара). Сообщения состоят из знаков различного рода (словесных и невербальных), изучением которых занимается семиотика или семиология. Знаки образуют знаковую систему, код или язык (вербальный язык, язык жестов, культурный код, азбука Морзе, языки программирования и т.п.). Коммуникация может осуществляться как вербальными, так и невербальными средствами. Вербальная коммуникация для человека является основной – имеется в виду не генезис коммуникации и не ‘процент использования’, а универсальность этого способа для человека, всеобщую переводимость любых других коммуникативных средств на вербальный человеческий язык. К числу вербальных средств относится устная и письменная разновидности языка. Невербальные средства делятся на две группы: первичные языки (система жестов, но не жестовые языки глухонемых!, пантомима, мимика) и вторичные языки (азбука Морзе, музыкальная нотация, языки программирования). Вербальные средства изучаются лингвистикой, невербальные – паралингвистикой и отдельными разделами семиотики. Структура коммуникативного акта: 1. (WHO) Кто является отправителем/источником сообщения (индивид или организация)? 2. (Says WHAT?)Что является содержанием сообщения (письменного или печатного текста, устной речи, мимики, жестов и пантомимики, позы и пространственного расположения, изображения, фильма, ролика, видеоряда, логотипа, символики и т.п.) и в какой форме или разновидности осуществляется коммуникация? 3. (TO WHOM) Кому направлено сообщение, кто является адресатом (индивид, организация, народ’ и т.п.) и каков тип коммуникации (интраперсональная, межличностная, групповая, внутриорганизационная, массовая, межкультурная)? 4. (In WHICH CHANNEL) По какому каналу передается и принимается сообщение (визуальный, слуховой, кинестетический, тактильный) ? 5. (WITH WHAT EFFECT) Каковы цели и функции коммуникации в данном случае (выражение, обращение, сообщение, поэтическая, фатическая, метакоммуникационная)? Чьи и какие потребности она обслуживает?

---

16. текст как продукт речевой деятельности

[Saranzia]

Лингвистика текста в своем развитии прошла несколько этапов. На первом этапе (1940-1950-е гг.) понятие «текст» развивалось в рамках теории синтаксиса как учение о сложном синтаксическом целом (ССЦ). На втором этапе (1960-е гг.) лингвистика текста выделяется в самостоятельную лингвистическую дисциплину и за единицу синтаксиса принимается высказывание. Несмотря на то, что в сферу анализа включается более сложная единица языка и осознается тот факт, что «только в виде текстов и в функции текстов язык служит средством коммуникации между людьми» [9, б. 17], разработка вопросов теории лингвистики текста ведется в том же направлении, что и в предшествующие годы. Предметом исследования по-прежнему является замкнутая цепочка предложений, трактуемая как единица языка, как элемент системы языка, а не целое речевое произведение.

Внимание лингвистов переключается к целому тексту лишь в 1970-е гг., которые можно отнести к третьему этапу в развитии лингвистики текста. Этот период характеризуется развитием таких отраслей языкознания, ориентированных на человека и его деятельность, как теория коммуникации, социолингвистика, психолингвистика, лингвистическая прагматика, функциональная стилистика, и таких направлений, как теория речевого акта, теория референции, теория деятельности.

Текст становится объектом изучения всех этих дисциплин, что и определяет новое понимание текста и новый подход к тексту. На первый план выступает целый текст, целое речевое произведение. Лингвистика текста, предметом изучения которой является построение связной речи, оказывается перед фактом наличия двух объектов изучения:

1) сложного синтаксического целого, или микротекста, как объекта, в настоящее время достаточно полно изученного и как бы второстепенного; 2) целого речевого произведения - макротекста, объекта первостепенной важности, однако не только малоизученного, но и такого, к которому недостаточно определился и научный подход [6, с. 154].

Научное представление о необходимости разграничивать понятия «язык» и «речь» позволило лингвистам подойти к тексту не только как к готовому продукту речевой деятельности, но и как к процессу. Лингвистические исследования направляются на изучение природы и функционирования текста, условий коммуникации.

Язык понимается как система знаков (орфографических, грамматических, лексических и т. д.). Под системой подразумеваются уровни языка, его внутренние связи, взаимодействия, правила языка, парадигмы, модели.

Речь как «индивидуальный акт воли и разума» говорящих предполагает, с одной стороны, «комбинации, в которых говорящий использует код (code) языка с целью выражения своей мысли» и, с другой стороны, «психофизический механизм, позволяющий ему объективировать эти комбинации» [7].

В связи с этим определяются два понимания, два подхода к тексту: 1) пропозициональный, рассматривающий текст как статическую не расчлененную во времени единицу, к которой можно подходить с мерками предложения, и 2) динамический, для которого текст - это коммуникативная единица, рассматриваемая с позиций деятельностного подхода и создаваемая цепочкой расчлененных во времени речевых действий. По мнению ученого, эти два подхода являются альтернативными [3].

На существование двух подходов к тексту указывал и Д. Фивегер. По утверждению ученого, первый подход к тексту порождает пропозициональную модель текста, в основе которой лежит описание текста с позиций системы языка, второй - коммуникативную деятельностную модель. Эти две модели имеют следующие различия: 1) пропозициональная модель представляет текст как не расчлененную во времени единицу, коммуникативная - как цепочку последовательных речевых действий; 2) первая объясняет закономерности текста правилами граммати-

ки, она же определяет единицы анализа, вторая коммуникативными принципами, основные единицы анализа определяются коммуникативно-прагматически; 3) пропозицио-

нальная модель абстрагируется от условий коммуникации, главный ее предмет - микроструктура текста, коммуникативная модель описывает текст в его связи с конкретными деятельностными ситуациями [8]. Хотя Д. Фи-вегер отдает предпочтение коммуникативной модели текста, не считает эти два подхода альтернативными.

Исследуя данный вопрос, О. И. Мос-кальская высказывает точку зрения, согласно которой «подлинно диалектический, свободный от односторонности подход к явлениям языка и речи предполагает соединение и совмещение системного и коммуникативного подходов к тексту» [6].

Подход к тексту как к единице языка и речи, установление наличия текстообразующих единиц и текстового уровня явились важнейшим шагом в завершении построения общей модели языка и в решении проблемы взаимоотношения языка и речи. На современном этапе состояние языкознания в области изучения текста характеризуется разнообразием идей, концепций, подходов.

Современная лингвистика текста ставит перед собой цель описать текстуальную компетенцию, т. е. способность человека продуцировать и понимать последовательность предложений как акт речи с единой коммуникативной нагрузкой. Ученые выделяют несколько основных направлений развития современной лингвистики текста:

1) изучение текста как высшей языковой единицы, характеризующейся цельностью и связностью (И. Р. Гальперин, З. Я. Ту-раева и др.);

2) выявление типов текста на основе коммуникативных параметров и соотнесенности с ним лингвистических признаков (В. Г. Адмони, Г. А. Золотова, Р. Л. Якобсон и др.);

3) изучение текстовых единиц: предложения, сложного синтаксического целого,

абзаца (Л. А. Булаховский, И. Р. Гальперин, Г. В. Колшанский, О. И. Москальская, Г. Я. Сол-ганик и др.);

4) выявление текстовых категорий (И. Р. Гальперин, Н. Д. Зарубина и др.);

5) изучение межфразовых связей и их отношений (Л. М. Лосева, И. П. Севбо и др.);

6) описание текста с точки зрения коммуникативной стилистики (Н. С. Болот-нова, И. А. Пушкарева, Н. Г. Петрова и др.).

Разноаспектность понятия «текст» приводит к тому, что на сегодняшний день в языкознании (как в отечественном, так и в зарубежном) существуют различные определения данного понятия. Каждый исследователь вкладывает в понятие «текст» свой собственный смысл и дает термину свое собственное толкование, исходя из постулатов той науки, представителем которой является, и в соответствии со своими научными взглядами, представлениями и пристрастиями, в соответствии со своей концепцией и пониманием природы языка, речи и человека.

И. Р. Гальперин под текстом понимает «произведение речетворческого процесса» [1]. Л. М. Лосева считает, что текст - это сообщение в письменной форме, характеризующееся смысловой завершенностью и определенным отношением автора к сообщаемому [4]. Как считает О. И. Москальская, «основной единицей речи, выражающей законченное высказывание, является не предложение, а текст, предложение-высказывание есть лишь частный случай, особая разновидность текста» [5, с. 9]. Н. Д. Зарубина отмечает, что «текст - это письменное по форме речевое произведение, принадлежащее одному участнику коммуникации, законченное и правильно оформленное» [2, с. 11].

Анализируя приведенные определения, можно сделать вывод о том, что наиболее распространенным в науке является взгляд на текст как на любой целостный (законченный) продукт речевой деятельности; текст является речетворческим произведением, и «продуцирование текстов и их осмысление происходит в процессе коммуникации или

для достижения целей общения». Многие исследователи к текстам относят только «закрытые», фиксированные, ограниченные, обработанные, осмысленные, письменные речевые произведения. Однако мы вслед за

А. А. Леонтьевым, М. Л. Львовым, Т. А. Ладыженской, Н. Д. Зарубиной понимаем под текстом любое речевое произведение, вер-

бально и знаково зафиксированное (в устной или письменной форме), и согласны с мыслью, что предметом анализа должны стать не только письменные высказывания (тексты), но и образцы звучащей речи. И поэтому текст для нас - это продукт, результат речевой деятельности, произведение речи - устное или письменное.

---

14.модели порождения и восприятия реч.высказывания

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

Процесс производства речи практически ненаблюдаем — и поэтому достаточно сложен для описания. Большое количество моделей построено на основании оговорок и пауз в речи. Трансформационно-генеративная грамматика Н. Хомского предполагает, что человек оперирует определёнными правилами, позволяющими ему развернуть глубинную структуру в поверхностную. С психологической точки зрения процесс порождения речи заключается в том, что говорящий по определённым правилам переводит свой мыслительный (неречевой) замысел в речевые единицы конкретного языка. При этом человек оперирует не статистическими закономерностями языка, а смысловыми единицами, которые обусловливаются коммуникативным замыслом. Существующая у человека внутренняя речь предикативна, свёрнута и образна. Лишь выбор грамматической конструкции и подбор лексических единиц делают мысли человека доступными окружающим. Мысль совершается в слове (Л. С. Выготский). Речь тем самым представляет собой деятельность по вербализации образов сознания человека.
Восприятие речи [править]

Восприятие речи — это процесс извлечения смысла, находящегося за внешней формой речевых высказываний. Обработка речевых сигналов проходит последовательно. Восприятие формы речи требует знания лингвистических закономерностей её построения. Восприятие письменной речи осуществляется скачкообразными (саккадическими) движениями глаз. Даже если слова несут ошибку, но напоминают слова, знакомые реципиенту, они воспринимаются как знакомые. Восприятие неосознаваемо как акт восприятия формы — это почти всегда переход сразу к семантике. Однако, в том случае, если значение слова конкурирует с его формой, возникает затруднение при чтении.
Важную роль в восприятии слова играет его многозначность, при этом в процессе восприятия слово соотносится с другими словами того же семантического поля. При восприятии фраз реципиент может испытывать затруднение в том случае, если имеется неоднозначность в их толковании (см. также Эффект Струпа). Для реципиента не важно, в какой синтаксической форме предъявляется фраза.Кроме того, важным для восприятия является знание реципиентом языка, на котором создано сообщение.
Воспринимая речь, человек соотносит сказанное с действительностью, со своими знаниями о ней, со своим опытом. Человек может восстанавливать пропущенные фрагменты, черпая информацию из своего сознания. В процессе восприятия человек активен, выдвигает гипотезы относительно дальнейшего содержания и осуществляет смысловые замены. Психолингвистика восприятия текста близка библиопсихологии, которую разрабатывал Н. А. Рубакин.




Тема: Психолингвистические модели процесса порождения и восприятия речи
ПЛАН ЛЕКЦИИ:

1. Психолингвистические теории и модели процесса порождения речи.
2. Психолингвистическая теория порождения речи в концепции Московской психолингвистической школы.
3. Модель механизма порождения речевого высказывания А.А.Леонтьева.
4. Теоретические концепции процессов восприятия и понимания речи.
5. Психолингвистическая модель процесса восприятия и понимания речевого высказывания.

Процессы порождения и восприятия речевого высказывания рассматриваются в психолингвистике как основной предмет исследования. Отечественными и зарубежными учеными предложены различные варианты научной интерпретации процессов речепорождения.
Американскими учеными Дж.Миллером и Н.Хомским была предложена стохастическая модель порождения речевого высказывания. Ученые исходили из положения о том, что язык может быть описан как «конечное число состояний» его элементов. Они считали, что речевые процессы можно интерпретировать как такую последовательность элементов, где появление каждого нового элемента речевой цепи зависит от наличия и вероятности появления предшествующих элементов.
Другая модель речепорождения – модель непосредственно составляющих, также связана с именами названных американских ученых. Она основана на предположении о том, что речь человека строится на основе так называемых «ядерных предложений», которые, в свою очередь состоят из непосредственно составляющих их «базовых» элементов.
Еще одна модель речепорождения, разработанная Ч.Осгудом – модель абстрактной грамматики языковой активности. Основное положение данной модели состоит в том, что процесс речепорождения в ней напрямую связан с когнитивными факторами, в том числе с факторами, непосредственно воспринимаемыми участниками отображаемой в речи ситуации. Первичной последовательностью компонентов высказывания является последовательность: «субъект – объект – предикат». Ч.Осгуд ввел в свою модель концептуальное понятие «натуральности», своего рода соответствии психолингвистических грамматических структур когнитивным схемам.
Модель порождения речи на основе трансформационной грамматики была разработана Н.Хомским на основании предложенного им постулата о том, что язык – это своеобразный механизм, создающий правильные фразы, а система грамматических правил, по мнению Н.Хомского, существует как способность порождать и понимать бесконечное число предложений.
В рамках трансформационной модели используется концептуальное положение о поверхностной и глубинной структуре предложений. Поверхностная структура – это та, которую мы непосредственно слышим или воспринимаем при чтении. Глубинная структура связана со смыслом высказывания.
Впервые научно – обоснованную теорию порождения речи выдвинул отечественный психолог Л.С.Выготский. Концептуальную основу этой теории составили положения о единстве процессов мышления и речи, о соотношении понятий «смысл» и «значение», учение о структуре и семантике внутренней речи. Согласно теории Л.С.Выготского, процесс перехода от мысли к слову осуществляется от «мотива, порождающего какую либо мысль, к оформлению самой мысли, опосредованию ее во внутреннем слове, затем – в значениях внешних слов и, наконец, в словах». Процесс порождения речевого высказывания по определению А.Р.Лурии включает следующие этапы: в начале процесса находится мотив, затем возникновение общей схемы содержания высказывания. Далее в действие вступает «внутренняя речь», имеющая решающее значение для перекодирования замысла в развернутую речь и для создания генеративной схемы развернутого речевого высказывания.
Проблема порождения речи рассматривается и в трудах известного ученого Н.И.Жинкина. Основные положения его концепции заключаются в том, что внутренняя речь использует особую кодовую систему, которую ученый назвал «предметно – схемным» кодом.
А.А.Леонтьев разработал целостную концепцию о структуре акта речевой деятельности, центральное место в которой занимает модель порождения речевого высказывания. Согласно модели ученого процесс порождения речевого высказывания включает пять этапов.
- Исходным моментом является мотив. Мотивация порождает речевую интенцию – направленность сознания, воли, чувства индивида на какой-либо предмет.
- Вторым этапом порождения речевого высказывания является замысел, который «трансформируется» в обобщенную смысловую схему высказывания. На этапе замысла происходит выделение темы и ремы высказывания и их дифференциация.
- Следующий ключевой этап порождения речи – этап внутреннего программирования, который рассматривается как процесс построения некоторой схемы, на основе которой порождается речевое высказывание. Основными операциями, на основе которых реализуется данный этап являются: операции определения основных смысловых элементов; операция определения «иерархии» смысловых единиц в контексте будущего речевого высказывания; операция определения последовательности отображения смысловых элементов в речевом высказывании.
- Одним из основных этапов речепорождения является этап лексико-грамматического развертывания высказывания. Этот этап соотносится с переходом от плана внутренней речи к семантическому плану. В результате его реализации создается набор языковых единиц объективного кода.
- Заключительным этапом порождения речевого высказывания является этап его реализации «во внешней речи».Этот этап осуществляется в процессе реализации фонационной, артикуляционной, ритмико-слоговой и темпо-ритмической «автоматизированных» программ внешней реализации речи, в основе которых лежат соответствующие речепроизносительные навыки.
В предложенной А.А.Леонтьевым модели порождения речи лежит концептуальная идея «внутреннего программирования».
Восприятие речи представляет собой сложный и многомерный психический процесс. В деятельности восприятия речи можно выделить две различных составляющих: первичное формирование образа восприятия и опознание уже сложившегося образа.
Восприятие речи включает в себя рецепцию слышимых или зрительно воспринимаемых элементов языка, установление их взаимосвязи и формирование представления об их значении. Таким образом восприятие речи осуществляется на двух ступенях – собственно восприятия и понимания речевого высказывания.
Процесс понимания речи не является зеркальным отражением процесса составления отдельного высказывания или целого текста, а всегда есть превращение данного высказывания в сокращенные схемы на уровне внутренней речи, которые затем снова могут быть развернуты в высказывания.
Согласно концепции отечественных ученых (А.А.Брудный, Л.С.Цветкова) начальный, самый общий уровень понимания состоит в понимании только основного предмета высказывания.
Второй уровень – уровень понимания смыслового содержания – определяется пониманием всего хода изложения мысли говорящего или пишущего.
Высший уровень определяется пониманием всего хода изложения мысли говорящего или пишущего, хода ее развития и аргументации.
Все существующие теории и модели восприятия речи могут быть классифицированы по двум важнейшим параметрам в зависимости от характера процесса восприятия - моторный или сенсорный и активный или пассивный. Единицей процесса восприятия является слово.
В отечественной и зарубежной психолингвистике создано несколько моделей восприятия речи. Достаточно простая и компактная модель разработана Л.С.Цветковой. Автор полагает, что процесс восприятия имеет три взаимодействующих уровня его структурной организации:
- сенсо-моторный, обеспечивающий собственно восприятие речи;
- лингвистический, на котором осуществляется всесторонний языковой анализ речевого высказывания и «семантический» анализ составляющих его компонентов;
- психологический, определяющий собственно понимание воспринятого речевого сообщения, на основе более глубокого анализа его содержания.

---

13.теории реч.поведения

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

По мнению АА. Леонтьева, речевая деятельность представляет собой специфический вид деятельности, не соотносимый непосредственно с «классическими» видами деятельности, например с трудом или игрой. Речевая деятельность «в форме отдельных речевых действий обслуживает все виды деятельности, входя в состав актов трудовой, игровой, познавательной деятельности. Речевая деятельность как таковая имеет место лишь тогда, когда речь самоценна, когда лежащий в ее основе побуждающий ее мотив не может быть удовлетворен другим способом, кроме речевого» (133, с. 63).
Согласно концепции московской психолингвистической школы, речевая память человека не является пассивным хранилищем сведений о языке. Это динамическая (подвижная) функциональная система. Кроме того, существует постоянное взаимодействие между процессом приобретения речевого опыта и его продуктом. Другими словами, получая новую информацию речевого плана, человек не только перерабатывает ее, но и перестраивает всю систему своего речевого опыта. Это позволяет считать речевую деятельность достаточно сложной самоорганизующейся системой. В центре внимания психолингвистики находится именно организация и механизмы речевой деятельности и поведения человека, а также особенности их становления и функционирования.
Такая трактовка речи человека впервые была дана в науке Л.С. Выготским (1934). В предпринятой им попытке создать новый подход к определению психики человека Л.С. Выготский исходил одновременно из двух основных положений. Во-первых, из того положения, что психика есть функция, свойство человека как материального существа; во-вторых, из того, что психика человека социальна, т. е. ее особенности нужно искать в истории человеческого общества. Единство этих двух положений Л.С. Выготский выразил в учении об опосредованном социальными средствами характере деятельности человека. Психика человека формируется как своего рода единство биологических (физиологических) предпосылок и социальных средств. Лишь усваивая эти средства, «присваивая их», делая их частью своей личности в своей деятельности, человек становится самим собою. Лишь как часть человеческой деятельности, как орудие психического субъекта – человека, эти средства, и прежде всего язык, проявляют свою сущность (43, 44).
Вместе с тем «слово» (речь) возникает, по Л.С. Выготскому, в процессе общественной практики, а значит, является фактом объективной действительности, независимым от индивидуального сознания человека (43, 46).
Речевая деятельность определяется ведущим отечественным специалистом по психолингвистике АА Леонтьевым как процесс использования языка для общения во время какой-либо другой человеческой деятельности (120, с. 27–28; 133 и др.). По мнению А.А Леонтьева (разделяемому далеко не всеми отечественными психолингвистами), речевая деятельность – это некоторая абстракция, не соотносимая непосредственно с «классическими» видами деятельности (познавательной, игровой, учебной), не могущая быть сопоставленной с трудом или игрой. Она – в форме отдельных речевых действий – обслуживает все виды деятельности, входя в состав актов трудовой, игровой, познавательной деятельности. Речевая деятельность как таковая имеет место лишь тогда, когда речь самоценна, когда лежащий в ее основе побуждающий ее мотив не может быть удовлетворен другим способом, кроме речевого (133, с. 63). Речевые действия и даже отдельные речевые операции могут входить и в другие виды деятельности, в первую очередь – в познавательную деятельность. Таким образом, речь (РД) определяется как одно из средств осуществления неречевой деятельности, речевой (языковой) процесс, процесс порождения (производства) и восприятия (понимания) речи, обеспечивающий все другие виды деятельности человека. Это относится ко всем формам речи: (1) устной (звуковой), (2) письменной (чтение и письмо) и (3) кинетической (т. е. мимико-жестикуляторной) речи.
Отличительными признаками речевой деятельности (РД), по А.А. Леонтьеву, являются следующие.
• Предметность деятельности. Она определяется тем, что РД, по образному выражению АН. Леонтьева, протекает «с глазу на глаз с окружающим миром» (135, с. 8). Иначе говоря, «в деятельности происходит как бы размыкание круга внутренних психических процессов навстречу объективному предметному миру, властно врывающемуся в этот круг, который, вовсе не замыкается» (там же, с. 10).
• Целенаправленность, которая означает, что любой акт деятельности характеризуется конечной, а любое действие – промежуточной целью, достижение которой, как правило, планируется субъектом заранее.
• Мотивированность РД. Она определяется тем, что в реальной действительности акт любой деятельности побуждается одновременно несколькими мотивами, слитыми в одно целое.
• Иерархическая («вертикальная») организация речевой деятельности, включая иерархическую организацию ее единиц. В работах психологов школы Л.С. Выготского понятие об иерархической организации РД трактуется по-разному. Так, В.П. Зинченко ввел в нее понятие функционального блока (98); А.А. Леонтьев разграничил понятия макроопераций и микроопераций и ввел понятие о трех видах системности деятельностей (120, 122); А.С. Асмолов ввел понятие об уровнях установок в деятельности и совместно с В.А. Петровским разработал идею «динамической парадигмы деятельности» (8).
• Фазная («горизонтальная») организация деятельности (119, 133).
Наиболее полное и удачное в методическом плане определение речевой деятельности было предложено известным отечественным ученым-психолингвистом, проф. И.А. Зимней. «Речевая деятельность представляет собой процесс активного, целенаправленного, опосредованного языком и обусловливаемого ситуацией общения взаимодействия людей между собой (друг с другом). Речевая деятельность может входить в другую, более широкую деятельность, например общественно-производственную (трудовую), познавательную. Однако она может быть и самостоятельной деятельностью;…каждый вид РД имеет свое «профессиональное воплощение», например РД говорения определяет профессиональную деятельность лектора, письмо – писателя…» (92, с. 28–29).
Характеризуя речевую деятельность, И.А. Зимняя указывает, что РД представляет собой активный, целенаправленный, мотивированный, предметный (содержательный) процесс выдачи или приема сформированной и сформулированной посредством языка мысли, направленной на удовлетворение коммуникативно-познавательной потребности человека в процессе общения (95).
Ясно, что в этих случаях РД рассматривается как собственно коммуникативная, так и как профессиональная деятельность людей. Она выступает в качестве самостоятельной, социально «зафиксированной» деятельности человека. Исходя из этого положения, И.А. Зимняя делает очень важный методический вывод, который имеет самое непосредственное отношение к методике развития речи (а соответственно и к теории и практике логопедической работы): обучение речевой деятельности должно осуществляться с позиции формирования ее как самостоятельной, обладающей всей полнотой своих характеристик деятельности.
Любой вид деятельности направлен на достижение определенной цели, которая и определяет выбор действия, способ учета условий, в которых осуществляются эти действия. Любая деятельность (как правило) проходит этап ориентировки и выработки плана действия, в процессе осуществления которого используются механизмы контроля и коррекции, позволяющие сравнить полученный результат с намеченным планом и в случае необходимости внести в действие какие-то изменения.
Следует подчеркнуть, что любая деятельность включает этап (или фазу), на котором происходит осознание цели и выработка плана ее достижения. «Весь ход деятельности должен быть подчинен достижению намеченного результата… и требует поэтому планирования и контроля исполнения» (С.Л. Рубинштейн, 185, с. 572).
Особой проблемой психологии человека и психолингвистики является соотношение речевой деятельности и деятельности общения (АА Леонтьев, 132, 133). Общение определяется в психологии как деятельность по решению задач социальной связи. Деятельность общения выступает как общий тип специфически человеческой деятельности, частными проявлениями которой являются все виды взаимодействия человека с другими людьми и предметами окружающей действительности.
Главным и универсальным видом взаимодействия между людьми в человеческом обществе является речь, речевая деятельность. Таким образом, деятельность общения и речевая деятельность рассматриваются в общей психологии как общее и частное, как целое и часть. Речь в этом случае может рассматриваться как форма и одновременно способ деятельности общения. «Речевая деятельность, – считает АА. Леонтьев, – есть специализированное употребление речи для общения и в этом смысле – частный случай деятельности общения» (133, с. 64).
Следует, однако, учитывать, что речевая деятельность не ограничивается рамками общения, коммуникации в человеческом обществе. Она играет огромную роль в жизни человека; становление и развитие РД теснейшим образом связано со становлением и развитием всей личности человека в целом. А.А. Леонтьев подчеркивает, что «речевые действия и даже отдельные речевые операции могут входить и в другие виды деятельности, в первую очередь – в познавательную деятельность» (там же, с. 64). Как справедливо указывает И.А. Зимняя (95), речь, речевая деятельность является неотъемлемой составной частью личности человека, она теснейшим образом связана с его сознанием. Таким образом, РД является одним из важнейших условий осуществления интеллектуальной деятельности (познание, осознание, аналитико-синтетическая деятельность, творчество).
Важно отметить, что язык, выступающий как основное средство речевой деятельности и являющийся ее неотъемлемой составной частью, по определению Л.С. Выготского, есть единство общения и обобщения (как продукта интеллектуальной деятельности) – в этом и состоит его сущность. Соотношение и взаимосвязь РД и деятельности общения может быть отражено в виде следующей достаточно простой схемы:


Из сказанного со всей очевидностью следует, что речевая деятельность имеет два основных варианта своего осуществления (иначе, реализации, воплощения). Первый – процесс речевой коммуникации (речевого общения), на который приходится примерно две трети всего «пласта» речевой деятельности; второй – индивидуальная речемыслительная деятельность, реализуемая посредством внутренней речи.



§ 2. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Основные положения психолингвистической теории могут быть выражены в виде следующих постулатов (А.А. Леонтьев, 1997, 2003 и др.).
– Как и любая другая деятельность человека, речевая деятельность включает:
• потребность, мотив, цель, замысел, установку, знания (культурологические, собственно языковые, и апелляцию к ним);
• многосторонний анализ ситуации, в которой должна произойти и происходит деятельность;
• принятие решения осуществлять или не осуществлять деятельность и выбор оптимальных для данной ситуации средств осуществления деятельности (форм речи, их вариантов и собственно языковых средств: фонетических, синтаксических, лексических и иных);
• планирование деятельности (на разных уровнях осознания результатов планирования) и предсказание ее возможного результата (акцептор результата действия по П. К. Анохину [3]);
• производство (выполнение) определенных действий и операций;
• текущий контроль за совершаемой деятельностью и ее коррекция (если она необходима);
• конечное сличение результата деятельности с ее целью (замыслом).
– Единицами психолингвистического анализа являются элементарное речевое действие и речевая операция (в «предельном» варианте – целостный акт речевой деятельности).
– Эти единицы должны нести в себе все основные признаки речевой деятельности. К ним относятся: 1) предметность деятельности (направленность на тот или иной предмет); 2) целенаправленность, т. к. любой акт деятельности характеризуется конечной, а любое действие – промежуточной целью, достижение которой, как правило, прогнозируется субъектом; 3) мотивированность (при этом акт деятельности человека, по АА. Леонтьеву, является, как правило, полимотивированным, т. е. побуждается несколькими мотивами, слитыми в единое целое); 4) иерархическая организация деятельности, включая иерархическую организацию ее единиц, и 5) фазная организация деятельности. Таким образом, в концепции московской психолингвистической школы единицы психолингвистического анализа выделяются и характеризуются в «деятельностной парадигме» (133, с. 65).
– Организация речевой деятельности основывается на «эвристическом принципе» (то есть предусматривает выбор «стратегии» речевого поведения). По мнению АА Леонтьева, психолингвистическая теория речевой деятельности должна «а) предусматривать звено, в котором осуществлялся бы выбор стратегии речевого поведения; б) допускать различные пути оперирования с высказыванием на отдельных этапах порождения (восприятия) речи; в) наконец, не противоречить экспериментальным результатам, полученным ранее на материале различных психолингвистических моделей, построенных на иной теоретической основе» (там же, с. 67). Деятельность субъекта по отношению к окружающей действительности опосредована отображением этой действительности (137).
По А.А. Леонтьеву, любая психологическая теория речевой деятельности должна исследовать прежде всего взаимоотношения опосредованного языком образа мира человека и речевой деятельности как коммуникативной деятельности. Исходя из этого, психолингвистическая теория сочетает в себе деятельностный подход и подход в плане отображения. В структуре деятельности человека отображение выступает прежде всего в виде ориентировочного звена. Соответственно и в структуре речевой деятельности предметом исследования психолингвистики должны быть этап (фаза) ориентировки, результатом которого является выбор соответствующей стратегии порождения или восприятия речи, а также этап планирования, предполагающий использование образов памяти (133, с. 69).
– Выбор того или иного способа реализации деятельности уже представляет собой «моделирование будущего» (133, с. 70). Оно, по словам Н.А.Бернштейна, «возможно только путем экстраполирования того, что выбирается мозгом из информации о текущей ситуации, из „свежих следов“ непосредственно предшествовавших восприятий, из всего прежнего опыта индивида, наконец, из тех активных проб и прощупываний, которые относятся к классу действий, до сих пор чрезвычайно суммарно обозначаемых как „ориентировочные реакции“ (19, с. 290). Такая преднастройка к действиям, опирающаяся на прошлый опыт, может быть названа вероятностным прогнозированием (228, с. 127–128.) В речевой деятельности вероятностному прогнозированию принадлежит очень важная роль.



§ 3. ОБЩАЯ (ФАЗНАЯ) СТРУКТУРА РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Как и всякая другая деятельность человека, РД определяется уровневым или фазным строением. Сама идея «фазного» строения деятельности принадлежит видному отечественному психологу XX столетия С.Л. Рубинштейну.
С.Л. Рубинштейн (186, 187) ввел понятие «фазного строения» акта деятельности (в психолингвистических исследованиях встречается определение «горизонтальная структура» деятельности, которое противопоставляется «вертикальной», иерархической структуре РД). Первой фазой или первым этапом деятельности является ее мотивация, продуктом которой выступает интенция (намерение) и соответствующая установка. Вторая фаза акта деятельности – ориентировочные действия. Третья фаза – планирование деятельности. Четвертая фаза – исполнительная, это реализация плана. Наконец, последняя, пятая фаза – это фаза контроля.
Характеризуя фазное строение РД, авторы выделяют в своих трудах разное количество фаз речевой деятельности. (Так, А.А. Леонтьев выделяет пять самостоятельных фаз РД, известный отечественный специалист в области практической лингвистики, автор методики развития речи учащихся общеобразовательной школы Т.А Ладыженская – четыре, И.А Зимняя – три фазы). На наш взгляд, модель фазного строения речевой деятельности, предложенная И.А. Зимней (92, 95 и др.), является весьма удачной и наиболее приемлемой с точки зрения методики «речевой работы». По И.А. Зимней, в структуру речевой деятельности входят побудителъно-мотивационная, ориентировочно-исследовательская и исполнительная фазы.
Первая фаза реализуется сложным взаимодействием потребностей, мотивов и целей деятельности как будущего ее результата. При этом основным источником деятельности является потребность. Источником речевой деятельности (РД) во всех ее видах является коммуникативно-познавательная потребность и соответствующий ей коммуникативно-познавательный мотив. Эта потребность, находя себя в предмете РД – мысли, становится мотивом данной деятельности. Важным для понимания природы психологических процессов, составляющих эту фазу РД, является разграничение понятий потребность и мотив.
В общей психологии потребность традиционно определяется как личностное желание, стремление к осуществлению деятельности (образно говоря, «хочу сказать» или «не могу молчать» – применительно к речевой деятельности). В первоначальный момент своего существования потребность имеет неосознанный (или недостаточно осознанный) характер. Когда же потребность «осознается», т. е. связывается с предметом речи (отображаемым фрагментом окружающей действительности) и целями РД (в первую очередь целями речевой коммуникации), она трансформируется, превращается в мотив. Исходя из этого, мотив можно определить как «осознанную» или «опредмеченную» потребность. Важной составляющей первой фазы РД, играющей определяющую роль в преобразовании потребности в устойчивый мотив речи, является «речевая интенция». По И.А. Зимней, речевая интенция – это направленность сознания, воли и чувства (эмоций) субъекта РД на осуществление этой деятельности.
Мотивационно-побудительная фаза РД, ее мотив входят во внутреннюю структуру деятельности, определяя и направляя ее. Не случайно Л.С. Выготский определял мотив, с одной стороны, как «источник», «движущую силу» речи человека, а с другой – как своеобразный «механизм запуска» речи. «Всякому разговору, всякому речевому общению обязательно предшествует мотив речи» (45).
Как подчеркивал А.Р. Лурия, «от мотива, стоящего у истоков высказывания, зависит выбор из всех возможных связей, стоящих за словом, только тех, которые соответствуют данному мотиву и придают этому высказыванию совершенно определенный субъективный смысл» (146, с. 28). Большинство отечественных психолингвистов выделяют как составляющий компонент первой фазы РД коммуникативное намерение. Коммуникативное намерение (КН) определяет роль говорящего как участника общения и обозначает конкретную цель его высказывания. Выражением КН, наряду с лексико-грамматическими средствами языка, в основном является интонация (94, 95, 147 и др.).
Вторую фазу РД составляет ее ориентировочно-исследовательская (или аналитическая) часть, направленная на исследование условий реализации деятельности, окончательное выделение предмета деятельности, раскрытие его свойств и др. Одновременно это фаза планирования, программирования и внутренней – смысловой – и языковой организации РД. Первый (ориентировочно-исследовательский) компонент этой фазы предполагает разноплановую ориентировку субъекта РД в условиях осуществления этой деятельности (прежде всего в условиях речевой коммуникации). Он предполагает ориентацию субъекта РД по следующим «вопросам»: «с кем», «где», «когда», «в течение какого промежутка времени» будет осуществляться (или уже происходит) речевая деятельность. Он же предусматривает четкое определение целей речевого общения (или собственной индивидуальной речемыслительной деятельности), а также осознание (уточнение и «расшифровку») предмета РД (того, что будет предметом обсуждения или анализа, того, что будет отображено в РД). Схематически данный компонент второй фазы РД может быть представлен следующим образом:

Второй компонент этой фазы основан на реализации важнейших умственных действий планирования и программирования речевых высказываний – осознанных речевых действий в рамках РД. Для его характеристики важно четкое разграничение основных интеллектуальных операций, обеспечивающих речевой процесс. В психологии планирование понимается как умственное действие, направленное на выделение основных этапов деятельности (применительно к РД – речевых действий, ее составляющих) и определение последовательности их реализации. «План – это всякий иерархически построенный процесс в организме, способный контролировать порядок, в котором должна совершаться какая-либо последовательность операций» (160, с. 17). Создание плана включает наметку пути и способа действия, т. е. составление обобщенной программы предстоящих действий. Следует особо подчеркнуть, что «внутренние, умственные действия… (в системе деятельности) происходят из внешних, они являются результатом процесса интериоризации последних» (51, с. 119). В свою очередь, программирование деятельности означает преобразование, развертывание составленного плана в программу деятельности, на основе его детализации и конкретизации, в процессе чего основные действия (этапы деятельности) соотносятся со способом и средствами, а также условиями осуществления деятельности. В качестве первого выступают различные виды и формы речи (формы реализации РД), а в качестве второго – знаки языка.
Примером планирования речи может служить составление плана развернутого речевого высказывания (целого текста), которое состоит в определении основных смысловых фрагментов будущего высказывания (подтем, субподтем – абзацев – в составе текста) или, по образному определению Н.И. Жинкина, основных его «смысловых вех» и определении последовательности их отображения в тексте. Сюда же относится композиционное построение текста с выделением основных его структурных частей – «зачина» (вступления), основной (познавательной) части и заключения и определения в самом общем виде их основного содержания. В дальнейшем, при составлении программы высказывания, эти основные смысловые части конкретизируются и детализируются с точки зрения их предметного содержания (на основе выделения микротем, значимых информативных элементов, операций пространственно-временной и понятийной развертки текста); одновременно выбирается форма отображения в РД предмета речи, определяется стиль речи, отбираются некоторые средства языкового выражения (81, 95 и др.).
Третья фаза – исполнительная и одновременно регулирующая. Эта фаза, реализующая речевые высказывания (или их восприятие и понимание), вместе с тем включает операции контроля за осуществлением деятельности и ее результатами. Исполнительная фаза РД реализуется за счет целого комплекса речевых действий и операций, большинство из которых в речеведческих науках относят к сенсомоторному уровню порождения и восприятия речи (речедвигательные операции, обеспечивающие двигательный акт речи, и операции, делающие возможным речеслуховое, в частности, фонематическое восприятие речи). Психофизиологические механизмы речевой деятельности в фазе внешней реализации были в свое время исследованы и проанализированы выдающимися отечественными учеными Н.А. Бернштейном (19), П.К. Анохиным (3) – применительно к процессам речепроизводства, а также В.А. Кожевниковым и Л.АЧистович – в отношении процессов восприятия речи (181, 251). Основные операции, обеспечивающие фазу внешней реализации речи, на наш взгляд, очень удачно и достаточно полно представлены в учебных пособиях «Основы логопедии» и «Расстройства речи у детей и подростков», [69 - См.: Т.Б. Филичева, Г.В. Чиркина, Н.А. Чевелева. Основы логопедии. – М., 1989. Гл. 2; Расстройства речи у детей и подростков /Под ред. С.С. Ляпидевского и Б.М. Гриншпуна. – М., 1969. Раздел I.] к которым мы и отсылаем читателя.
Следует отметить, что применительно к речевой деятельности описанная выше «горизонтальная» схема общей структуры деятельности выступает как фазная структура процесса порождения речевого высказывания (речевого действия). Она включает, следовательно, звено мотивации и формирования речевой интенции (намерения), звено ориентировки, звено планирования, звено реализации плана (исполнительное) и, наконец, звено контроля.

§ 4. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ МЕХАНИЗМЫ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Речь является одной из самых сложных форм высших психических функций. Речевую деятельность характеризуют многозначность, многоуровневая структура, подвижность и связь со всеми другими психическими функциями. Осуществление речевой деятельности на всех фазах (уровнях) ее реализации обеспечивается рядом сложных психологических механизмов. Эти механизмы были и являются до сих пор предметом исследования многих психологов и психолингвистов (74, 81, 95, 98 и др.). Наиболее полно характеристика психологических механизмов РД представлена в исследованиях одной из отечественных школ психолингвистики («школа В.А. Артемова – Н.И. Жинкина – И.А. Зимней»). В работах Н.И. Жинкина и И.А Зимней представлена целостная научная концепция психологических механизмов (ПМ) речевой деятельности. Согласно этой концепции, основными ПМ речевой деятельности являются: механизм осмысления, мнемической организации РД (прежде всего – механизм речевой памяти), а также механизм упреждающего анализа и синтеза речи (механизм речевого прогнозирования или, что то же самое, – прогнозирования речи). Наиболее полно эта концепция представлена в работе И.А. Зимней «Лингвопсихология речевой деятельности» ([95]).
Важнейшим механизмом РД, безусловно, является механизм осмысления. Этот механизм обеспечивает мыслительный анализ как содержательной стороны речи (в первую очередь), так и ее структурной организации и языкового оформления. Реализуется механизм осмысления через аналитико-синтетическую деятельность коры больших полушарий головного мозга – на основе задействования всех основных умственных действий и операций (сравнение, сопоставление, обобщение, классификация, анализ и синтез). Осмыслению в первую очередь подлежит предмет речи (отображаемый в РД фрагмент, явление, событие окружающей действительности). На основе этого механизма в полной мере осознаются мотивы и цели речевой коммуникации, происходит ориентировка в условиях осуществления речевой деятельности (в частности, комплексный всесторонний анализ ситуации речевого общения). Без задействования этого механизма невозможно осуществить планирование и программирование речевой деятельности. (Это относится как к планированию целостного акта деятельности, реализуемого в тексте, так и к программированию каждого отдельного речевого высказывания). Благодаря работе этого механизма осуществляется также контроль за протеканием речевой деятельности и ее результатами.
Не менее важную роль в реализации речевой деятельности играет и «мнестический механизм», в т. ч. механизм речевой памяти. Он также обеспечивает все стороны речевого процесса, включая как «содержательный аспект» речи, так и аспект ее языкового выражения. Отображение в речи ее предмета – того или иного фрагмента окружающей действительности – невозможно без актуализации имеющихся в памяти знаний и представлений об этой части окружающего нас мира. Точно так же невозможно оно и без актуализации в сознании образов-представлений о знаках языка и правилах их использования в процессе речевой коммуникации. И то и другое обеспечивается работой механизма долговременной памяти. Примером могут служить процессы актуализации и адекватного использования в речевых высказываниях активного словаря. Помимо этого, в функции речевой памяти входят также:
– актуализация знаний и представлений о способах реализации речевой деятельности (прежде всего способах осуществления речевой коммуникации);
– знания о социальных правилах («нормах») речевого общения в различных ситуациях реализации РД;
– актуализация и использование традиционно сложившихся для данного языка норм и правил языкового оформления речевых высказываний (орфоэпических, грамматических, стилистических, орфографических – для письменной речи), соответствующих понятию «языковой нормы»;
– актуализация («извлечение из памяти») речевых, языковых и социальных «эталонов» тех единиц или элементов, из которых складываются соответствующие стороны речевой деятельности (например, эталоны нормативного звукового образа отдельных слов и словосочетаний, «грамматические» эталоны словоформ, речедвигательные эталоны, необходимые для процесса реализации речи в произносительном плане, и др.).
Не меньшую роль в реализации РД играют и процессы кратковременной оперативной памяти. Процесс непосредственного порождения (создания) и восприятия любого речевого высказывания, реализация образующих этот процесс действий и операций невозможны без удержания в памяти всех составляющих это высказывание компонентов (на период его порождения или анализа).
Психологический механизм «упреждающего анализа и синтеза» (прогнозирования речи) стал предметом активного изучения в отечественной психолингвистике только в 70-х годах XX столетия (81, 133, 228 и др.). Однако до настоящего времени механизм прогнозирования речевой деятельности остается еще недостаточно изученным.
По мнению А.А. Леонтьева (120, 133), действие этого механизма можно охарактеризовать как «эвристический принцип» организации речевой деятельности. В соответствии с этим речевая деятельность должна предусматривать звено, в котором осуществлялся бы выбор стратегии речевого поведения, а также допускать различные пути оперирования с высказыванием на отдельных этапах порождения (восприятия) речи. В этой связи важным представляется использование созданной Н.А. Бернштейном в рамках теории психофизиологической организации движений «модели будущего» (19 и др.)
Рассматривая возникновение и реализацию произвольного движения, Н.А. Бернштейн представляет его последовательность в виде следующих этапов: 1) восприятие и оценка ситуации;2) определение, что должно стать с ситуацией в результате активности; 3) что надо сделать для этого; 4) как сделать это (последние два этапа образуют программирование решения поставленной задачи).
Очевидно, что для того, чтобы «экстраполировать» будущее (второй этап), мозг должен иметь возможность не только отражать уже существующее, но и конструировать модель будущей ситуации («модель желаемого будущего»). Она отлична от «модели настоящего»: «В мозгу сосуществуют в своего рода единстве противоположностей две категории (формы) моделирования воспринимаемого мира: модель прошедше-настоящего, или ставшего, и модель предстоящего. Вторая непрерывным потоком перетекает и преобразуется в первую. Они необходимо отличны одна от другой прежде всего тем, что первая модель однозначна и категорична, тогда как вторая может опираться только на экстраполирование с той или иной мерой вероятности» (19, с. 288). Из возможных прогнозируемых исходов затем выбирается один, и действие программируется применительно только к нему. То, что Н.А. Бернштейн обозначал понятием «экстраполирование», в настоящее время определяется в психологии и физиологии высшей нервной деятельности «вероятностным прогнозированием».
Таким образом, РД во всех ее видах реализуется посредством сложного механизма психической деятельности человека. Процессы осмысления, удержания в памяти, опережающего отражения служат теми внутренними механизмами, при помощи которых, в свою очередь, осуществляется действие основного операционного механизма речи, который Н.И. Жинкин определил как единство двух звеньев – механизма составления слов из элементов и составления фраз-сообщений из слов. Психологические и речевые механизмы представляют собой сложное многозвенное образование, каждое из звеньев которого тесно связано с другими.

---

11.структура деятельность

[Тристан,похотливый и с Изольдой]

Деятельность человека – вид активности человека, направленный на познание и творческое преобразование окружающего мира, включая самого себя и условия своего существования.
Структура деятельности

1. субъектами деятельности могут выступать:

человек
группа людей
организации
государственные органы
2. объектами деятельности могут выступать:
природа и природные материалы
предметы (вещи)
явления, процессы
люди, группы людей и т.д.
сферы или области жизни людей
внутреннее состояние человека
3. мотивом к деятельности могут выступать:
потребности
социальные установки
убеждения
интересы
влечения и эмоции
идеалы
4. цель деятельности – формирование осознанного образа предвосхищаемого результата, на достижение которого направлена деятельность.

5. средствами деятельности могут выступать:
материальные и духовные орудия (предметы, явления, процессы), т.е. все то, что благодаря своим свойствам служит орудием действий.
6. процесс деятельности – действия, направленные на реализацию поставленной цели.

7. итог деятельности – результат (продукт), к которому стремился субъект.


Рассмотрим примеры субъектов и объектов деятельности.
Субъект

Объект

УЧЕНЫЕ ВЕДУТ НАБЛЮДЕНИЕ ЗА ЗЕМЛЕЙ.
Ученые

Земля

ЧЕЛОВЕК СОЗНАТЕЛЬНО ТРЕНИРУЕТ СВОЕ ТЕЛО, ЗАКАЛЯЕТ ЕГО.
Человек

Тело

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ В НАШЕЙ СТРАНЕ КОНТРОЛИРУЕТ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ВСЕХ УЧЕБНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ СТРАНЫ.
Министерство образования

Учебные учреждения

ТРЕНЕР УЧИТ СПОРТСМЕНА КАТАТЬСЯ НА КОНЬКАХ.
Тренер

Спортсмен


Виды действий (классификация по М.Веберу в зависимости от мотивов действий)

Вид действия

Характеристика

Поведение индивида

Целенаправленное

Рационально поставленная и продуманная цель

Действие направлено на цель, средства и побочные результаты его действий.

Ценностно-рациональное

Основано на осознанной вере в ценность определенного действия, независимо от его успеха

Следует своим убеждениям о долге, достоинстве, красоте, благочестии и т. д. (например, капитан последним покидает тонущий корабль).

Аффективное

Обусловлено эмоциональным состоянием

Действие под влиянием аффекта, стремление немедленно удовлетворить потребность в мести, наслаждении, преданности и т. д. (например, человек в порыве страсти, ненависти, гнева или воодушевления, ужаса или прилива отваги).

Традиционное

Основано на длительной привычке

Автоматическая реакция на привычное раздражение в направлении некогда усвоенной установки (например, крестьянин едет на ярмарку в то же время, что и его отцы и деды).



18. СТРУКТУРА ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В структуре деятельности прежде всего выделяют цели и мотивы.
Под целью понимается то, ради чего действует человек, в тоже время под мотивом понимается то, почему действует человек.
У каждого человека есть на это какие-то свои собственные побудительные причины, мотивы.
Обычно деятельность человека обусловливается не каким-нибудь одним мотивом и одной целью, в целом системой целей и мотивов – ближайших, более отделенных и общих. Важно, чтобы человек видел не только ближайшие, но и отдаленные перспективы, цели, это придает силы для преодоления препятствий.
Деятельность оценивается по уровню мотивации и по ее направленности (общественные или узколичные мотивы). Лучше всего, когда общественные мотивы приобретают личностный смысл.
Любой вид деятельности неразрывно связан с движениями, независимо от того, будет ли это мускуль-но-мышечное движения руки при письме, труде или движение речевого аппарата при произнесении слов. Принято различать действие и движение.
Действие – элемент деятельности, направленный на выполнение одной простой текущей задачи. Движение – составная часть действия.
Несмотря на внешнее многообразие, все движения человека складываются, как правило, из трех простых элементов – «взять», «переместить», «отпустить» – в сочетании со вспомогательными движениями корпуса, ног, головы. В разных видах движений эти элементы отличаются своей траекторией, длительностью, силой, скоростью, темпом и тем, какими частями тела они выполняются.
С точки зрения качества движения характеризуются точностью, меткостью, ловкостью и коорди-нированностью.
Кроме предметных движений, в деятельности человека участвуют движения, обеспечивающие установку тела и сохранение позы, перемещение и коммуникацию. К средствам коммуникации относят выразительные движения (мимика и пантомимика), смысловые жесты, наконец, речевые движения.
С точки зрения физиологии все движения человека могут быть разделены на две группы:
– врожденные (безусловно-рефлекторные) движения;
– приобретенные (условно-рефлекторные) движения.
Подавляющее количество движений человек осваивает с жизненным опытом. Лишь очень немногие движения (крик, моргание) являются врожденными. Например, новорожденный не может говорить, читать, писать – это именно те движения, которые он получает с опытом.
Двигательные способности у людей различны. Они тесно связаны с двигательными задатками. У артистов балета, спортсменов, певцов, актеров двигательные способности доводятся до такой степени совершенства, что они становятся объектом эстетического восприятия.
Таким образом, в любой деятельности можно выделить следующие компоненты (составные части, этапы):
– постановка цели (осознание конкретной задачи), планирование работы; выполнение, осуществление деятельности;
– проверка результатов, исправление ошибок, сопоставление полученных результатов с запланированными;
– подведение итогов деятельности и ее оценка.